А)Составьте описание природы в эпизоде «Жилин на горе». Выпишите художественные средства, используемые автором для описания красоты Кавказа. Эпитеты- Метафоры- Сравнения- Повторы-
Очень хороший, в какой-то мере даже поучительный рассказ. Я ждала динозавров, немного боялась сцены охоты, а вышло всё совсем не так, как думала. "Христос еще не родился, – сказал Тревис. – Моисей не ходил еще на гору беседовать с богом. Пирамиды лежат в земле, камни для них еще не обтесаны и не сложены. Помните об этом. Александр, Цезарь, Наполеон, Гитлер – никого из них нет." И, возможно, ничего этого не будет, никто не родится, не будет пирамид и великих открытий. А может будет... Но это будут другие люди, другие дела, другие свершения... Странно это сознавать, да? А всё потому, что некто, один незадачливый путешественник, испугался и сошёл с тропы, раздавив при этом обычную бабочку. "Эффект бабочки" налицо. Да-да. Тот самый. "И грянул гром!.." Как наказание? Избавление? Знак? Для природы важен каждый мотылёк, каждая травинка. Поэтому каждое наше действие имеет последствие. В в сегодняшнем дне... На будущее.
«...Весь день я хожу унылый, обессиленный, сгорбленный. Суета и шум болезненно бьют по моим опустившимся нервам, дневной свет режет мои слабые глаза.
Работа мне опротивела, и я уже давно не прикасаюсь к кисти,— с того самого времени, когда мне была за моих «Вакханок» присуждена золотая медаль. Начатые картины висят на стенах и на мольбертах, покрытые паутиной. О! Если бы мне удалось передать на полотне то, что уже давно овладело моими грезами и снами! Мне кажется, что если бы кто-нибудь сумел всю мощь, все напряжение таланта вылить в одном произведении,— он навеки обессмертил бы свое имя. Но возможно ли это для человека?..
Длинный, скучный день проходит, вечерние тени сгущаются, и мной овладевает странная, давно знакомая тревога... Я опускаю занавеси, зажигаю свечу и жду сна.
«...Весь день я хожу унылый, обессиленный, сгорбленный. Суета и шум болезненно бьют по моим опустившимся нервам, дневной свет режет мои слабые глаза.
Работа мне опротивела, и я уже давно не прикасаюсь к кисти,— с того самого времени, когда мне была за моих «Вакханок» присуждена золотая медаль. Начатые картины висят на стенах и на мольбертах, покрытые паутиной. О! Если бы мне удалось передать на полотне то, что уже давно овладело моими грезами и снами! Мне кажется, что если бы кто-нибудь сумел всю мощь, все напряжение таланта вылить в одном произведении,— он навеки обессмертил бы свое имя. Но возможно ли это для человека?..
Длинный, скучный день проходит, вечерние тени сгущаются, и мной овладевает странная, давно знакомая тревога... Я опускаю занавеси, зажигаю свечу и жду сна.