Герасим жил один и потому был угрюмым и набожным мужиком. Серсо его заскорузло и никак не откорузило, хоть водки ведро в него залей. Но душа была добрая в нутрях и плаксивая. Но он этого не показывал, а то робятёшки будут смеяться, а он этого не любил. Как-то шёл он по базару, когда уже все разъехались по шинкам и глушили свою проклятую водку и увидел под прилавком маленький скулящий комочек шерсти, под названием сцобак. А ведь Герасим от рождения был немым, потому он не мог её позвать: кыс-кыс-кыс. Он же думал, что там кысо, а там вовсе не кысо, а сцобак. Он нагнулся пониже и только тогда увидел, что это сцобак. Вот чёрт возьми-то, беда-то какая, надо бы бедолаге, а как? Колбасы нету, пельменей--тоже, даже на бутылёк не хватает, что делать? Взгрёб он этого шшенка под за пазуху и пошёл к речке, насвистывая марш Мендельсона, попутно срывая яблоки с свисающих ветвей черёмухи. Шибко уж сердобольный он был, любил разного калибра скотинку, что ты, хлебом не корми! Залез в дырявую лодку, взял в руки весло и отчалил от берега подальше, чтоб никто не видел. Ага.. . потом привязал верёвку к якорю, а другой конец к башке и уж хотел было перевалиться за борт, но тут закукувавола кукушка и отбрехала ему ишо аж целых 5 лет. Да кто же откажется от такого-то счася, что он дурак, что ли? Не было 5 -ти лет, а тут образовалося, что поделаешь--судьба видать! Ладно тогды, поплыл обратно, а в лодке-то уж полно воды, откуда только взялась? Вылез кое-как на берег, весь в тине, мокрый, лягушки скачут по нему молчком, ничё не говорят, собаки лают кругом--страшно ему стало. Пошёл он в шинок, беду свою водкой заливать, а там уже народу было невпродых, все стали спрашивать, что де с тобой случилось, купался, ичёли? Пошли вы все к чёрту, только и молвил Герасим, тяжело опускаясь на лавку, давайте мол водки мне налейте, чё-то расскажу, ентересная история, мать вашу.
Серсо его заскорузло и никак не откорузило, хоть водки ведро в него залей. Но
душа была добрая в нутрях и плаксивая. Но он этого не показывал, а то робятёшки
будут смеяться, а он этого не любил. Как-то шёл он по базару, когда уже все
разъехались по шинкам и глушили свою проклятую водку и увидел под прилавком
маленький скулящий комочек шерсти, под названием сцобак. А ведь Герасим от рождения
был немым, потому он не мог её позвать: кыс-кыс-кыс. Он же думал, что там кысо,
а там вовсе не кысо, а сцобак. Он нагнулся пониже и только тогда увидел, что
это сцобак. Вот чёрт возьми-то, беда-то какая, надо бы бедолаге, а как?
Колбасы нету, пельменей--тоже, даже на бутылёк не хватает, что делать? Взгрёб
он этого шшенка под за пазуху и пошёл к речке, насвистывая марш Мендельсона,
попутно срывая яблоки с свисающих ветвей черёмухи. Шибко уж сердобольный он
был, любил разного калибра скотинку, что ты, хлебом не корми! Залез в дырявую
лодку, взял в руки весло и отчалил от берега подальше, чтоб никто не видел.
Ага.. . потом привязал верёвку к якорю, а другой конец к башке и уж хотел было
перевалиться за борт, но тут закукувавола кукушка и отбрехала ему ишо аж целых
5 лет. Да кто же откажется от такого-то счася, что он дурак, что ли? Не было 5
-ти лет, а тут образовалося, что поделаешь--судьба видать! Ладно тогды, поплыл
обратно, а в лодке-то уж полно воды, откуда только взялась? Вылез кое-как на берег,
весь в тине, мокрый, лягушки скачут по нему молчком, ничё не говорят, собаки
лают кругом--страшно ему стало. Пошёл он в шинок, беду свою водкой заливать, а
там уже народу было невпродых, все стали спрашивать, что де с тобой случилось,
купался, ичёли? Пошли вы все к чёрту, только и молвил Герасим, тяжело опускаясь
на лавку, давайте мол водки мне налейте, чё-то расскажу, ентересная история,
мать вашу.