Дон Кихот - мужчина, который зачитывается рыцарскими романами. Эти произведения настолько захватывают его, что он начинает жить ими. И это, казалось бы, естественно для человека, которому нравится определенный жанр или вид искусства… Но естественно до тех пор, пока наш герой живет этими романами, а не живет в них. Здесь имеется в виду завязка произведения: реальность отодвигается для Дон Кихота на второй план, и он начинает жить в мире средневекового рыцарства, считая себя одним из его представителей.
Главный герой выгадывает себе красивое имя. Конечно, настоящему рыцарю его недостаточно. Необходим еще оруженосец, которым становится знакомый Дон Кихота Санчо Панса. Новоиспеченный рыцарь дает громкое имя даже своему коню. Не может рыцарь и без Дамы сердца, которой становится девушка из соседнего села с пышным именем Дульсинея Тобосска (ясная вещь, это имя также выгадал наш рыцарь печального образа) . Оружие Дон Кихот делает себе из того, что «завалялось» в доме еще от времен его прадеда. Вот, казалось бы, и все! Образ знаменитого рыцаря вышел на славу, извиняюсь за каламбур. Но все же нет, еще не время останавливаться и любоваться этой картиной: ни один знаменитый рыцарь не обходился без подвигов, которые покроют его имя вечной славой. Итак, Дон Кихот отправляется осуществлять подвиги, показывать свое рыцарское мужество и победу. Образ Дон Кихота очень глубокий, мы понимаем это еще читая произведение, даже не успев достаточно подумать над ним. Но, стараясь стать «копией» и мужественного средневекового рыцаря, Дон Кихот превосходит свой идеал: урожденное стремление справедливости приобретает немного химерических форм и не всегда дает желательные результаты именно через потерю ощущения реальности, но все же стремление Дон Кихота к общей справедливости очень отличается от стремления получить себе славу, богатство и благосклонность Дамы сердца. Герой, который воюет со злом, не может не вызвать уважение и увлечение, но все же искривленное восприятие Дон Кихота принуждает его видеть зло там, где его нет или же не прогнозировать ситуацию и возможные следствия собственных действий. Теперь мы сочувствуем Дон Кихоту, его такое искреннее; и такое пылкое стремление добра и истины, даже вопреки его неудачам, не дает нам возможности отнестись к этому образу цинично, промолвив что-то наподобие «ну, хотел как лучше, а вышло как всегда… » Возможно, читая произведение, мы думаем себе: «Вот чудак!» , но чаще, сознаемся мы в этом или нет, мы сочувствуем Дон Кихоту и болеем за него, хотя и догадываемся, что его фантазии; не победят действительность (ветряные мельницы не превратятся в великанов, которым бы благородным не был Дон Кихот…) . Это делает главного героя романа по-своему трагическим, но, безусловно, симпатичным читателю.
Служил на Кавказе офицером один барин. Звали его Жилин. Пришло раз ему письмо из дома. Пишет ему старуха мать: «Стара я уж стала, и хочется перед смертью повидать любимого сынка. Приезжай со мной проститься, похорони, а там и с богом, поезжай опять на службу. А я тебе и невесту приискала: и умная, и хорошая, и именье есть. Полюбится тебе, может и женишься и совсем останешься». Жилин и раздумался: «И в самом деле: плоха уж старуха стала; может, и не придется увидать. Поехать; а если невеста хороша — и жениться можно». Пошел он к полковнику, выправил отпуск, простился с товарищами, поставил своим солдатам четыре ведра водки на прощанье и собрался ехать. На Кавказе тогда война была. По дорогам ни днем, ни ночью не было проезда. Чуть кто из русских отъедет или отойдет от крепости, татары или убьют, или уведут в горы. И было заведено, что два раза в неделю из крепости в крепость ходили провожатые солдаты. Спереди и сзади идут солдаты, а в средине едет народ. Дело было летом. Собрались на зорьке обозы за крепость, вышли провожатые солдаты и тронулись по дороге. Жилин ехал верхом, а телега с его вещами шла в обозе. Ехать было 25 верст. Обоз шел тихо; то солдаты остановятся, то в обозе колесо у кого соскочит, или лошадь станет, и все стоят — дожидаются. Солнце уже и за полдни перешло, а обоз только половину дороги Пыль, жара, солнце так и печет, а укрыться негде. Голая степь, ни деревца, ни кустика по дороге. Выехал Жилин вперед, остановился и ждет, пока подойдет обоз. Слышит, сзади на рожке заиграли, — опять стоять. Жилин и подумал: «А не уехать ли одному, без солдат? Лошадь подо мной добрая, если и нападусь на татар — ускачу. Или не ездить?..» Остановился, раздумывает. И подъезжает к нему на лошади другой офицер, Костылин, с ружьем, и говорит: — Поедем, Жилин, одни. Мочи нет, есть хочется, да и жара. На мне рубаху хоть выжми. — А Костылин — мужчина грузный, толстый, весь красный, а пот с него так и льет. Подумал Жилин и говорит
Объяснение:
Дон Кихот - мужчина, который зачитывается рыцарскими романами. Эти произведения настолько захватывают его, что он начинает жить ими. И это, казалось бы, естественно для человека, которому нравится определенный жанр или вид искусства… Но естественно до тех пор, пока наш герой живет этими романами, а не живет в них. Здесь имеется в виду завязка произведения: реальность отодвигается для Дон Кихота на второй план, и он начинает жить в мире средневекового рыцарства, считая себя одним из его представителей.
Главный герой выгадывает себе красивое имя. Конечно, настоящему рыцарю его недостаточно. Необходим еще оруженосец, которым становится знакомый Дон Кихота Санчо Панса. Новоиспеченный рыцарь дает громкое имя даже своему коню. Не может рыцарь и без Дамы сердца, которой становится девушка из соседнего села с пышным именем Дульсинея Тобосска (ясная вещь, это имя также выгадал наш рыцарь печального образа) . Оружие Дон Кихот делает себе из того, что «завалялось» в доме еще от времен его прадеда. Вот, казалось бы, и все! Образ знаменитого рыцаря вышел на славу, извиняюсь за каламбур. Но все же нет, еще не время останавливаться и любоваться этой картиной: ни один знаменитый рыцарь не обходился без подвигов, которые покроют его имя вечной славой. Итак, Дон Кихот отправляется осуществлять подвиги, показывать свое рыцарское мужество и победу. Образ Дон Кихота очень глубокий, мы понимаем это еще читая произведение, даже не успев достаточно подумать над ним. Но, стараясь стать «копией» и мужественного средневекового рыцаря, Дон Кихот превосходит свой идеал: урожденное стремление справедливости приобретает немного химерических форм и не всегда дает желательные результаты именно через потерю ощущения реальности, но все же стремление Дон Кихота к общей справедливости очень отличается от стремления получить себе славу, богатство и благосклонность Дамы сердца. Герой, который воюет со злом, не может не вызвать уважение и увлечение, но все же искривленное восприятие Дон Кихота принуждает его видеть зло там, где его нет или же не прогнозировать ситуацию и возможные следствия собственных действий. Теперь мы сочувствуем Дон Кихоту, его такое искреннее; и такое пылкое стремление добра и истины, даже вопреки его неудачам, не дает нам возможности отнестись к этому образу цинично, промолвив что-то наподобие «ну, хотел как лучше, а вышло как всегда… » Возможно, читая произведение, мы думаем себе: «Вот чудак!» , но чаще, сознаемся мы в этом или нет, мы сочувствуем Дон Кихоту и болеем за него, хотя и догадываемся, что его фантазии; не победят действительность (ветряные мельницы не превратятся в великанов, которым бы благородным не был Дон Кихот…) . Это делает главного героя романа по-своему трагическим, но, безусловно, симпатичным читателю.
Служил на Кавказе офицером один барин. Звали его Жилин.
Пришло раз ему письмо из дома. Пишет ему старуха мать: «Стара я уж стала, и хочется перед смертью повидать любимого сынка. Приезжай со мной проститься, похорони, а там и с богом, поезжай опять на службу. А я тебе и невесту приискала: и умная, и хорошая, и именье есть. Полюбится тебе, может и женишься и совсем останешься».
Жилин и раздумался: «И в самом деле: плоха уж старуха стала; может, и не придется увидать. Поехать; а если невеста хороша — и жениться можно».
Пошел он к полковнику, выправил отпуск, простился с товарищами, поставил своим солдатам четыре ведра водки на прощанье и собрался ехать.
На Кавказе тогда война была. По дорогам ни днем, ни ночью не было проезда. Чуть кто из русских отъедет или отойдет от крепости, татары или убьют, или уведут в горы. И было заведено, что два раза в неделю из крепости в крепость ходили провожатые солдаты. Спереди и сзади идут солдаты, а в средине едет народ.
Дело было летом. Собрались на зорьке обозы за крепость, вышли провожатые солдаты и тронулись по дороге. Жилин ехал верхом, а телега с его вещами шла в обозе.
Ехать было 25 верст. Обоз шел тихо; то солдаты остановятся, то в обозе колесо у кого соскочит, или лошадь станет, и все стоят — дожидаются.
Солнце уже и за полдни перешло, а обоз только половину дороги Пыль, жара, солнце так и печет, а укрыться негде. Голая степь, ни деревца, ни кустика по дороге.
Выехал Жилин вперед, остановился и ждет, пока подойдет обоз. Слышит, сзади на рожке заиграли, — опять стоять. Жилин и подумал: «А не уехать ли одному, без солдат? Лошадь подо мной добрая, если и нападусь на татар — ускачу. Или не ездить?..»
Остановился, раздумывает. И подъезжает к нему на лошади другой офицер, Костылин, с ружьем, и говорит:
— Поедем, Жилин, одни. Мочи нет, есть хочется, да и жара. На мне рубаху хоть выжми. — А Костылин — мужчина грузный, толстый, весь красный, а пот с него так и льет. Подумал Жилин и говорит