Булгаков в своей книге показывает, что может произойти, когда происходит насильственное вмешательство в жизнь природы и общества. Из доброй ласковой собаки вдруг появилось агрессивное, злое, наглое существо, угрожая жизни окружающих. У Шарикова проявляются все отрицательные черты Клима Чугункина жулика, ьольшого любителя спиртного, бандита и драчуна. Хотя все отрицательные черты Шарикова налицо, он находит поддержку в лице Швондера, руководителя домкома, который берет опеку и шефство над Полиграфом Полиграфовичем. Швондер хоть и маленький начальник, но чувствует себя «большой шишкой» и ходит по дому в кожаной куртке, что было в то время признаком большого человека.
Книга «Собачье сердце» написана в сатирическом ключе, показывая пороки всего общества и отдельного человека, критикуя установленные порядки и нравы складывающегося строя. И власти понимали истинный смысл книги Булгакова, поэтому и отношения было соответствующими, мягко говоря, не совсем доброжелательными.
В книге «Собачье сердце» показан еще один важный нюанс, к чему привели революционные преобразования, насильственное свержение существующего строя и в результате гражданская война, когда отец на сына, брат на брата, гибель тысяч и тысяч русских людей. Мы воочию увидели, что происходит с государством, когда «кто был ничем, тот станет всем» и «государством может руководить даже кухарка», мы увидели руководителей типа Швондера. К нашему несчастью такие «комиссары» в кожаных куртках встречаются и сейчас, им ничего не стоит обхамить человека, забюрократить любые хорошие начинания, засадить человека в тюрьму. И встречаются такие люди в любых отраслях: в экономике, в науке, в культуре и других областях деятельности человека.
В 1867 году Лев Николаевич Толстой закончил работу над произведением "Война и мир". Говоря о своём романе, Толстой признавался, что в "Войне и мире" он "любил мысль народную". Автор поэтизирует простоту, доброту, нравственность народа. Толстой видит в народе источник нравственности, необходимой для всего общества.
С. П. Бычков писал: "По мысли Толстого, чем ближе дворяне стоят к народу, тем острее и ярче их патриотические чувства, богаче и содержательнее их духовная жизнь. И, напротив, чем дальше они от народа, тем суше и черствее их души, тем непривлекательнее их моральные принципы".
Лев Николаевич Толстой отрицал возможность активного воздействия личности на историю, поскольку предусмотреть или изменить направление исторических событий нельзя, ибо они зависят от всех и ни от кого в отдельности. В своих философско-исторических отступлениях Толстой рассматривал исторический процесс как сумму, складывающуюся из "бесчисленного количества людских произволов", то есть усилий каждого человека.
Совокупность этих усилий выливается в историческую необходимость, отменить которую никто не может. По мнению Толстого, историю делают массы, и её законы не могут зависеть от желания отдельного исторического лица. Лидия Дмитриевна Опульская писала: "Толстой отказывается признать силой, руководящей историческим развитием человечества, какую бы то ни было "идею", а также желания или власть отдельных, пусть даже и "великих" исторических деятелей". “Есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами, — пишет Толстой. — Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскивания причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утверждённости Земли". Перед историками Толстой ставит задачу "вместо отыскания причин... — отыскание законов". Толстой остановился в недоумении перед осознанием законов, которые определяют "стихийно-роевую" жизнь народа. По его мнению, участник исторического события не может знать ни смысла и значения, ни — тем более — результата совершаемых действий. В силу этого никто не может разумно руководить историческими событиями, а должен подчиняться стихийному, неразумному ходу их, как
Булгаков в своей книге показывает, что может произойти, когда происходит насильственное вмешательство в жизнь природы и общества. Из доброй ласковой собаки вдруг появилось агрессивное, злое, наглое существо, угрожая жизни окружающих. У Шарикова проявляются все отрицательные черты Клима Чугункина жулика, ьольшого любителя спиртного, бандита и драчуна. Хотя все отрицательные черты Шарикова налицо, он находит поддержку в лице Швондера, руководителя домкома, который берет опеку и шефство над Полиграфом Полиграфовичем. Швондер хоть и маленький начальник, но чувствует себя «большой шишкой» и ходит по дому в кожаной куртке, что было в то время признаком большого человека.
Книга «Собачье сердце» написана в сатирическом ключе, показывая пороки всего общества и отдельного человека, критикуя установленные порядки и нравы складывающегося строя. И власти понимали истинный смысл книги Булгакова, поэтому и отношения было соответствующими, мягко говоря, не совсем доброжелательными.
В книге «Собачье сердце» показан еще один важный нюанс, к чему привели революционные преобразования, насильственное свержение существующего строя и в результате гражданская война, когда отец на сына, брат на брата, гибель тысяч и тысяч русских людей. Мы воочию увидели, что происходит с государством, когда «кто был ничем, тот станет всем» и «государством может руководить даже кухарка», мы увидели руководителей типа Швондера. К нашему несчастью такие «комиссары» в кожаных куртках встречаются и сейчас, им ничего не стоит обхамить человека, забюрократить любые хорошие начинания, засадить человека в тюрьму. И встречаются такие люди в любых отраслях: в экономике, в науке, в культуре и других областях деятельности человека.
С. П. Бычков писал: "По мысли Толстого, чем ближе дворяне стоят к народу, тем острее и ярче их патриотические чувства, богаче и содержательнее их духовная жизнь. И, напротив, чем дальше они от народа, тем суше и черствее их души, тем непривлекательнее их моральные принципы".
Лев Николаевич Толстой отрицал возможность активного воздействия личности на историю, поскольку предусмотреть или изменить направление исторических событий нельзя, ибо они зависят от всех и ни от кого в отдельности. В своих философско-исторических отступлениях Толстой рассматривал исторический процесс как сумму, складывающуюся из "бесчисленного количества людских произволов", то есть усилий каждого человека.
Совокупность этих усилий выливается в историческую необходимость, отменить которую никто не может. По мнению Толстого, историю делают массы, и её законы не могут зависеть от желания отдельного исторического лица. Лидия Дмитриевна Опульская писала: "Толстой отказывается признать силой, руководящей историческим развитием человечества, какую бы то ни было "идею", а также желания или власть отдельных, пусть даже и "великих" исторических деятелей". “Есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами, — пишет Толстой. — Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскивания причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утверждённости Земли". Перед историками Толстой ставит задачу "вместо отыскания причин... — отыскание законов". Толстой остановился в недоумении перед осознанием законов, которые определяют "стихийно-роевую" жизнь народа.
По его мнению, участник исторического события не может знать ни смысла и значения, ни — тем более — результата совершаемых действий. В силу этого никто не может разумно руководить историческими событиями, а должен подчиняться стихийному, неразумному ходу их, как