Ilove my native land with such perverse affection! my better judgement has no standing here. not glory, won in bloody action, nor yet that calm demeanour, trusting and austere, nor yet age-hallowed rites or handed-down traditions; not one can stir my soul to gratifying visions. and yet i love - a mystery to me - her dreary steppelands wrapped in icy silence, her boundless, swaying, forest-mantled highlands, the flood waters in springtime, ample as the sea; i love to jolt along a narrow country byway and, slowly peering through the darkness up ahead while sighing for a lodging, glimpse across the highway the mournful trembling fires of villages outspread. i love the smoke of stubble blazing, heaped wagons on the steppe at night, a hill mid yellow cornfields raising, a pair of birch trees silver-bright. with pleasure few have yet discovered, a laden granary i see, a hut with straw thatch neatly covered, carved window shutters swinging free. on feast nights with the dew descending, i'll watch till midnight, never fear the dance, the stamps and whistles blending with mumbling rustics full of beer." это лермонтов в переводу my native land sae far awa 1791 o sad and heavy, should i part, but for her sake, sae far awa; unknowing what my way may thwart, my native land sae far awa. thou that of a' things maker art, that formed this fair sae far awa, gie body strength, then i'll ne'er start at this my way sae far awa. how true is love to pure desert! like mine for her sae far awa; and nocht can heal my bosom's smart, while, oh, she is sae far awa! nane other love, nane other dart, i feel but her's sae far awa; but fairer never touch'd a heart than her's, the fair, sae far awa.
" Я не знаю неудач, потому что я - ловкач, " - это обо мне сказано. А еще я -рыжий и хитрый. Первый хозяин отрубил мне хвост, не заботился ни капельки. Потом я попал к хорошим людям, но воровал всё, что плохо лежало : и курицу, и кукан с окунями. Стащу - и два дня на дереве сижу. Не верил я никому.Однажды капитан дальнего плаванья взял меня, Ворюгу, с собой в Индию. Там и оставил. Все вздохнули два-три года.Но я вернулся и стал скрестись в первую же дверь. Мою преданность оценили, стали сытно кормить, гладить. Я перестал воровать, исправился. Доброе отношение всем приятно. А мне, коту, тем более.
