Югов А. К. О "ЗОЛОТОМ СЛОВЕ" В "Слове о полку Игореве" около четверти всей песни занимает так называемое обычно "Золотое слово Святослава" - Святослава Всеволодовича, великого киевского князя, старейшины всей Киевской Руси во времена Игорева похода.
Эта совокупность строф даже в школах наших заучивается под таким именно названием: "Золотое слово Святослава". А между тем этому необходимо положить конец, ибо недопустимо, чтобы величайший памятник мировой поэзии превращался в источник ложных сведений по отечественной истории. Отнесение всех этих строф к Святославу Киевскому есть досадная ошибка.
"Тогда великый Святъслав изронил злато слово слезами смешено и рече: "О, моя сыновча, Игорю и Всеволоде! рано еста начала Половецкую землю мечами цвелйти" (рано вы начали Половецкой земле мечом обиду творить) . Так начинается "Золотое слово". Далее, после горьких упреков "сыновцам" своим на то, что ни во что поставили его старейшинство ("это ли сотворили моей серебряной седине! "), киевский великий князь обращается с призывом ко всем князьям древнего Киевского государства - начиная от Карпат (Галицкий Осмомысл Ярослав) и кончая Волгою и Уралом (Всеволод Большое Гнездо) . Вот это именно воззвание ни в коем случае не входит в "Золотое слово Святослава". Оно целиком принадлежит самому гениальному певцу. Он, как признают все, был тонким знатоком истории и междукняжеских взаимоотношений, а потому никоим образом не мог вложить в уста киевского великого князя, отца всех князей Киевсйой Руси, старейшины Русской земли, те слова, которые были унизительны для него именно как для первого в старейшинстве князя.
Особенно ясно это будет из дифирамба, который якобы Святославом Киевским произносится в честь галицкого князя Ярослава Осмомысла:
"Галичкы Осмомысле Ярославе! Высоко седиши на своем златокованнем столе, подпер горы Угорьскыи (Карпатские) своими железными полки, заступив королеви (королю) путь, затворив Дунаю ворота, меча бремены чрез облакы, суды рядя до Дуная. Грозы твоя (твои) по землям текуть. Отворяеши Киеву врата. Стреляешь с отня (т. е. отеческого) злата стола салтаны за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганого кощея, за землю Рускую, за раны Игоревы, буего Святъславлича! "
Разве правдоподобно, чтобы только что перед тем скорбевший о своем попранном достоинстве - отца всех русских князей, старейшины всей Руси - Святослав Всеволодович Киевский вдруг этим обращением к Галицкому, да еще князю из рода Ростиславичей Галицких, сам поставил бы свое достоинство ни во что да еще воспевал бы Ростиславича Осмомысла за то, что он не только "султанов стреляет за землями", но и Киева врата отпирает, то есть принуждает к покорности. Ибо "отворять какому-либо городу врата" означало в Древней Руси принудить к сдаче, к покорности, вступить в город победителем. Среди историков это известно каждому.
Дадим прямой пример из летописи, который с несомненностью объясняет, что именно означало "отворять Киеву врата". Юрий Суздальский, отец Всеволода, который якобы тоже воспет киевским великим князем, - Юрий Суздальский отступает от Киева и пытается хотя бы Белгороду "отворить врата". Он обращается к белгородским гражданам с таким грозным требованием: "Вы есте людье мои, а отворите мне град! " На это белгородцы, зная уже, что у суздальского князя не хватило сил "отворить врата Киеву", насмешливо отвечают ему со стен: "А Киев каково тебе отворился? " ("А Киев ти ся кое отворил? ")
Таких примеров, с несомненностью объясняющих, что именно Древняя Русь понимала под выражением "открывать ворота" какому-либо городу, мы знаем в летописях весьма много. Однако же комментатор "Слова о полку Игореве" по "Школьной серии" поучает школьников: "отворяеши Киеву врата" - то есть открываешь доступ в свою землю товарам, идущим из Киева и через Киев". В тяжелое положение ставят такие комментаторы преподавателей отечественной истории! А историю они искажают.
По определению, данному в Словаре литературоведческих терминов, эпизод — это отрывок, фрагмент какого-либо художественного произведения, обладающий известной самостоятельностью и законченностью. Функционирование этого слова как литературоведческого термина связано с древнегреческой драмой, где оно обозначало часть действия между выступлениями хора. Эпизод в художественном произведении — не только событие в жизни героев, но и составная часть произведения, воплощающая важнейшие черты идейно-художественного своеобразия произведения в целом.
Путь героя, как правило, связан с цепью эпизодов, в которых и раскрывается образ этого героя, так или иначе выражается авторская оценка. Так, например, эпизод "Лунная ночь в Отрадном" играет огромную роль. Описание лунной ночи в Отрадном, которой любуются одновременно князь Андрей и Наташа, эмоционально и романтически приподнято. Большое количество эпитетов в сравнительно коротком отрывке передает оттенки контрастных цветов: черного, белого и серебряного, — и игру света и теней — ночь неподвижно-светлая, деревья черные с одной и серебристо-освещенные с другой стороны, растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями,, крыша — блестящая росой, дерево с ярко-белым стволом, полная луна на светлом, почти беззвездном небе. Ночь, луна, свет р тени — все чарует незабываемой прелестью. Ведь именно т^кое состояние природы влияет на мысли и поведение героев данного отрывка.
Автор показал нам всю сущность внутреннего мира героев. Ната>ца, любуясь необыкновенной красотой звездного неба, подзывает Соню к окну и восклицает: "Ведь этакой прелестной ночи никогда не бывало!" О, как оживляется героиня при виде прекрасного' Автор не зря обратил на это внимание, так как не каждый его персонаж наделен умением замечать красоту окружающего мира. Вот и Соня не понимает поведение Наташи. Эта девушка лишена чувства прекрасного. "Пустоцвет!" — скажет впоследствии о ней Толстой, отличая ее от Наташи, которая приносит окружающим радость и счастье. Случайно этот разговор услышал князь Андрей Болконский, который вот уже некоторое время как ушел в себя. Этот разговор можно назвать началом возрождения Болконского к жизни, — разговор, вызвавший неожиданную путаницу молодых мыслей и надежд... Момент жизни, возвративший ему впоследствии надежды на счастье и стремление к большой гражданской деятельности. Таким образом, этот эпизод играет огромную роль в целостности всего произведения. На наглядном примере можно убедиться, как добр и нежен внутренний мир Наташи, как приземлена Соня и что автор не разделяет героев на хороших и злых, а еще раз подчеркивает, на примере князя Андрея, что они изменчивы.
О "ЗОЛОТОМ СЛОВЕ"
В "Слове о полку Игореве" около четверти всей песни занимает так называемое обычно "Золотое слово Святослава" - Святослава Всеволодовича, великого киевского князя, старейшины всей Киевской Руси во времена Игорева похода.
Эта совокупность строф даже в школах наших заучивается под таким именно названием: "Золотое слово Святослава". А между тем этому необходимо положить конец, ибо недопустимо, чтобы величайший памятник мировой поэзии превращался в источник ложных сведений по отечественной истории. Отнесение всех этих строф к Святославу Киевскому есть досадная ошибка.
"Тогда великый Святъслав изронил злато слово слезами смешено и рече: "О, моя сыновча, Игорю и Всеволоде! рано еста начала Половецкую землю мечами цвелйти" (рано вы начали Половецкой земле мечом обиду творить) . Так начинается "Золотое слово". Далее, после горьких упреков "сыновцам" своим на то, что ни во что поставили его старейшинство ("это ли сотворили моей серебряной седине! "), киевский великий князь обращается с призывом ко всем князьям древнего Киевского государства - начиная от Карпат (Галицкий Осмомысл Ярослав) и кончая Волгою и Уралом (Всеволод Большое Гнездо) . Вот это именно воззвание ни в коем случае не входит в "Золотое слово Святослава". Оно целиком принадлежит самому гениальному певцу. Он, как признают все, был тонким знатоком истории и междукняжеских взаимоотношений, а потому никоим образом не мог вложить в уста киевского великого князя, отца всех князей Киевсйой Руси, старейшины Русской земли, те слова, которые были унизительны для него именно как для первого в старейшинстве князя.
Особенно ясно это будет из дифирамба, который якобы Святославом Киевским произносится в честь галицкого князя Ярослава Осмомысла:
"Галичкы Осмомысле Ярославе! Высоко седиши на своем златокованнем столе, подпер горы Угорьскыи (Карпатские) своими железными полки, заступив королеви (королю) путь, затворив Дунаю ворота, меча бремены чрез облакы, суды рядя до Дуная. Грозы твоя (твои) по землям текуть. Отворяеши Киеву врата. Стреляешь с отня (т. е. отеческого) злата стола салтаны за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганого кощея, за землю Рускую, за раны Игоревы, буего Святъславлича! "
Разве правдоподобно, чтобы только что перед тем скорбевший о своем попранном достоинстве - отца всех русских князей, старейшины всей Руси - Святослав Всеволодович Киевский вдруг этим обращением к Галицкому, да еще князю из рода Ростиславичей Галицких, сам поставил бы свое достоинство ни во что да еще воспевал бы Ростиславича Осмомысла за то, что он не только "султанов стреляет за землями", но и Киева врата отпирает, то есть принуждает к покорности. Ибо "отворять какому-либо городу врата" означало в Древней Руси принудить к сдаче, к покорности, вступить в город победителем. Среди историков это известно каждому.
Дадим прямой пример из летописи, который с несомненностью объясняет, что именно означало "отворять Киеву врата". Юрий Суздальский, отец Всеволода, который якобы тоже воспет киевским великим князем, - Юрий Суздальский отступает от Киева и пытается хотя бы Белгороду "отворить врата". Он обращается к белгородским гражданам с таким грозным требованием: "Вы есте людье мои, а отворите мне град! " На это белгородцы, зная уже, что у суздальского князя не хватило сил "отворить врата Киеву", насмешливо отвечают ему со стен: "А Киев каково тебе отворился? " ("А Киев ти ся кое отворил? ")
Таких примеров, с несомненностью объясняющих, что именно Древняя Русь понимала под выражением "открывать ворота" какому-либо городу, мы знаем в летописях весьма много. Однако же комментатор "Слова о полку Игореве" по "Школьной серии" поучает школьников: "отворяеши Киеву врата" - то есть открываешь доступ в свою землю товарам, идущим из Киева и через Киев". В тяжелое положение ставят такие комментаторы преподавателей отечественной истории! А историю они искажают.
Відповідь:
По определению, данному в Словаре литературоведческих терминов, эпизод — это отрывок, фрагмент какого-либо художественного произведения, обладающий известной самостоятельностью и законченностью. Функционирование этого слова как литературоведческого термина связано с древнегреческой драмой, где оно обозначало часть действия между выступлениями хора. Эпизод в художественном произведении — не только событие в жизни героев, но и составная часть произведения, воплощающая важнейшие черты идейно-художественного своеобразия произведения в целом.
Путь героя, как правило, связан с цепью эпизодов, в которых и раскрывается образ этого героя, так или иначе выражается авторская оценка. Так, например, эпизод "Лунная ночь в Отрадном" играет огромную роль. Описание лунной ночи в Отрадном, которой любуются одновременно князь Андрей и Наташа, эмоционально и романтически приподнято. Большое количество эпитетов в сравнительно коротком отрывке передает оттенки контрастных цветов: черного, белого и серебряного, — и игру света и теней — ночь неподвижно-светлая, деревья черные с одной и серебристо-освещенные с другой стороны, растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями,, крыша — блестящая росой, дерево с ярко-белым стволом, полная луна на светлом, почти беззвездном небе. Ночь, луна, свет р тени — все чарует незабываемой прелестью. Ведь именно т^кое состояние природы влияет на мысли и поведение героев данного отрывка.
Автор показал нам всю сущность внутреннего мира героев. Ната>ца, любуясь необыкновенной красотой звездного неба, подзывает Соню к окну и восклицает: "Ведь этакой прелестной ночи никогда не бывало!" О, как оживляется героиня при виде прекрасного' Автор не зря обратил на это внимание, так как не каждый его персонаж наделен умением замечать красоту окружающего мира. Вот и Соня не понимает поведение Наташи. Эта девушка лишена чувства прекрасного. "Пустоцвет!" — скажет впоследствии о ней Толстой, отличая ее от Наташи, которая приносит окружающим радость и счастье. Случайно этот разговор услышал князь Андрей Болконский, который вот уже некоторое время как ушел в себя. Этот разговор можно назвать началом возрождения Болконского к жизни, — разговор, вызвавший неожиданную путаницу молодых мыслей и надежд... Момент жизни, возвративший ему впоследствии надежды на счастье и стремление к большой гражданской деятельности. Таким образом, этот эпизод играет огромную роль в целостности всего произведения. На наглядном примере можно убедиться, как добр и нежен внутренний мир Наташи, как приземлена Соня и что автор не разделяет героев на хороших и злых, а еще раз подчеркивает, на примере князя Андрея, что они изменчивы.
Пояснення:
вот