Русское Средневековье... нам оно почти незнакомо: язык летописей непонятен, и о событиях далеких лет можно узнать только в переводной литературе, а на мой взгляд, все переводы утрачивают аромат эпохи. Есть, правда, еще житийная литература, но в ней описываются биографии идеальных людей, служащих примером в благочестии, в духовных подвигах. А как жили простые люди, о чем думали, что чувствовали? «Слово о полку Игореве» - яркое, удивительное произведение, в нем чувствуется аромат того далекого времени, когда ратный подвиг считался делом чести и входил в повседневную жизнь князей и воинов. Кто же написал эту повесть, кто был тот человек, кто смог увидеть, услышать и передать на бумаге «и плач, и славу, горький упрек, и восхищение мужеством»? Но кто бы ни был автор, он прежде всего талантливый поэт, хотя повесть и написана прозой: «летят стрелы каленые, гремят сабли о шелемы, трещат копья булатные в степи незнаемой...»; «Ночь, гремя ему грозою, птиц пробудила, свист звериный в стаи сбила»; «земля гудит, реки мутно текут, пыль степь застилает». Как живые, говорят слова произведения, перекликаются, пересвистываются, создавая не только звуковые миражи, но и незабываемые образы русских князей. Автор, видимо, хорошо осведомлен о политической ситуации на Руси, он хорошо знает князей и историю их княжеств. Это, без сомнения, очень образованный человек. В поле его зрения - история, география, знание мифов, одухотворенная природа. Он много размышляет о войне, земле, власти, русских просторах. Просто невероятно, как много знает и п онимает человек XII в. Но это еще не все. Автор настолько уверен в себе, что считает упреки князьям делом своей чести. Он обращается к князьям так, как будто знает их лично: «Ты, Буй Рюрик и Давыд! Не у вас ли воины до золоченых шлемов в крови плавали?» «А ты, Буй Роман и Мстислав!» и т. д. Как будто он бывал в разных княжествах Русской земли и усвоил разные наречия. Автору присуще панорамное видение, в его обозрении - вся Русь с ее богатством, достоинством и горестями. А может быть, автор - воин. Картины боя пестрят разными подробностями, складывется впечатление, что он сам принимает участие в битве, кстати, такая версия также доказывается в разных работах. Автор - человек очень эмоциональный, он всему дает оценки. Слово «храбрый» в разных вариациях звучит на страницах повести, доказывая восхищение и князем Игорем, и его войском. Но горьким упреком раздается голос автора-патриота, осуждающего Игоря и всех князей за гордыню и короткомыслие. Рефреном звучат слова о Русской земле, страдающей от междуусобных распрей. Нельзя также не упомянуть и об отрывке, где описан плач Ярославны, самом поэтичном месте «Слова...». Автор - великолепный психолог, передающий в коротких магических заклинаниях обращения княгини к духам природы. Душа русской женщины в минуты горя интуитивно сливается с духом Природы-Матери. Ярославна обращается к трем стихиям - стихиям Воздуха, Воды и Огня, символизирующим силы, людям. И автор «Слова о полку Игореве» своим произведением достиг главного: уже зимой 1187-1188 гг. против Кончака выступили все русские князья. Главная цель произведения - призыв к объединению всех русских князей - была достигнута!
Я влюблена в Штольца, поэтому для начала его слова: *Самолюбие — почти единственный двигатель, который управляет волей. *Любовь менее взыскательна, нежели дружба, она даже часто слепа, любят не за заслуги. Но для любви нужно что-то такое, иногда пустяки, что ни определить, ни назвать нельзя. *Дружба — вещь хорошая, когда она — любовь между молодыми мужчиной и женщиной или воспоминание о любви между стариками. Но боже сохрани, если она с одной стороны дружба, а с другой — любовь. *Да разве сознание есть оправдание? *Вот когда заиграют все силы в вашем организме, когда заиграет жизнь вокруг вас, и вы увидите то, на что закрыты у вас глаза теперь, услышите, чего не слыхать вам: заиграет музыка нерв, услышите шум сфер, будете прислушиваться к росту травы. Погодите, не торопитесь, придет само! *Нет человека, который бы не умел чего-нибудь, ей-богу нет! *Человек создан сам устраивать себя и даже менять свою природу, а он отрастил брюхо да и думает, что природа послала ему эту ношу! У тебя были крылья, да ты отвязал их.
Илюша Обломов: *Ах, если б испытывать только эту теплоту любви да не испытывать её тревог! *Ведь есть же этакие ослы, что женятся! * Счастье, счастье! Как ты хрупко, как ненадёжно! Покрывало, венок, любовь, любовь! А деньги где? А жить чем? И тебя надо купить, любовь, чистое, законное благо. *в любви нет покоя, и она движется всё куда-то вперёд, вперёд… *Нет, любят только однажды! *Любовь — претрудная школа жизни! *Некоторым ведь больше нечего и делать, как только говорить. Есть такое призвание.
Ольга: *Этого ничего не нужно, никто не требует! Зачем мне твоя жизнь? Ты сделай, что надо. Это уловка лукавых людей предлагать жертвы, которых не нужно или нельзя приносить, чтоб не приносить нужных. * Слёзы, хотя вы и скрывали их; это дурная черта у мужчин — стыдиться своего сердца. Это тоже самолюбие, только фальшивое. Лучше бы они постыдились иногда своего ума: он чаще ошибается. *я думала, что сердце не ошибается.
Гончаров: *Хитрость близорука: хорошо видит только под носом, а не вдаль и оттого часто сама попадается в ту же ловушку, которую расставила другим. *Хитрость — всё равно что мелкая монета, на которую не купишь многого. Как мелкой монетой можно прожить час, два, так хитростью можно там прикрыть что-нибудь, тут обмануть, переиначить, а её не хватит обозреть далёкий горизонт, свести начало и конец крупного, главного события. *Когда у неё рождался в уме вопрос, недоумение, она не вдруг решалась поверить ему: он был слишком далеко впереди её, слишком выше её, так что самолюбие её иногда страдало от этой недозрелости, от расстояния в их уме и летах. *Любовь не забывает ни одной мелочи. В глазах её всё, что ни касается до любимого предмета, всё важный факт. В уме любящего человека плетётся многосложная ткань из наблюдений, тонких соображений, воспоминаний, догадок обо всём, что окружает любимого человека, что творится в его сфере, что имеет на него влияние. В любви довольно одного слова, намёка… чего намёка! взгляда, едва приметного движения губ, чтобы составить догадку, потом перейти от неё к соображению, от соображения к решительному заключению и потом мучиться или блаженствовать от собственной мысли. Логика влюблённых, иногда фальшивая, иногда изумительно верная, быстро возводит здание догадок, подозрений, но сила любви ещё быстрее разрушает его до основания: часто довольно для этого одной улыбки, слёзы, много, много двух, трёх слов — и прощай подозрения. Этого рода контроля ни усыпить, ни обмануть невозможно ничем. Влюблённый то вдруг заберёт в голову то, чего другому бы и во сне не приснилось, то не видит того, что делается у него под носом, то проницателен до ясновидения, то недальновиден до слепоты. *Странен человек! Чем счастье её было полнее, тем она становилась задумчивее и даже… боязливее.
непонятен, и о событиях далеких лет можно узнать только
в переводной литературе, а на мой взгляд, все переводы утрачивают
аромат эпохи. Есть, правда, еще житийная литература, но в ней описываются
биографии идеальных людей, служащих примером в благочестии,
в духовных подвигах. А как жили простые люди, о чем
думали, что чувствовали?
«Слово о полку Игореве» - яркое, удивительное произведение,
в нем чувствуется аромат того далекого времени, когда ратный подвиг
считался делом чести и входил в повседневную жизнь князей
и воинов. Кто же написал эту повесть, кто был тот человек, кто смог
увидеть, услышать и передать на бумаге «и плач, и славу, горький
упрек, и восхищение мужеством»? Но кто бы ни был автор, он прежде
всего талантливый поэт, хотя повесть и написана прозой: «летят стрелы
каленые, гремят сабли о шелемы, трещат копья булатные в степи
незнаемой...»; «Ночь, гремя ему грозою, птиц пробудила, свист звериный
в стаи сбила»; «земля гудит, реки мутно текут, пыль степь
застилает». Как живые, говорят слова произведения, перекликаются,
пересвистываются, создавая не только звуковые миражи, но и незабываемые
образы русских князей.
Автор, видимо, хорошо осведомлен о политической ситуации на
Руси, он хорошо знает князей и историю их княжеств. Это, без сомнения,
очень образованный человек. В поле его зрения - история,
география, знание мифов, одухотворенная природа. Он много размышляет
о войне, земле, власти, русских просторах. Просто невероятно,
как много знает и п онимает человек XII в. Но это еще не все.
Автор настолько уверен в себе, что считает упреки князьям делом
своей чести. Он обращается к князьям так, как будто знает их лично:
«Ты, Буй Рюрик и Давыд! Не у вас ли воины до золоченых шлемов
в крови плавали?» «А ты, Буй Роман и Мстислав!» и т. д. Как будто
он бывал в разных княжествах Русской земли и усвоил разные наречия.
Автору присуще панорамное видение, в его обозрении - вся
Русь с ее богатством, достоинством и горестями.
А может быть, автор - воин. Картины боя пестрят разными
подробностями, складывется впечатление, что он сам принимает участие
в битве, кстати, такая версия также доказывается в разных работах.
Автор - человек очень эмоциональный, он всему дает оценки. Слово
«храбрый» в разных вариациях звучит на страницах повести, доказывая
восхищение и князем Игорем, и его войском. Но горьким упреком
раздается голос автора-патриота, осуждающего Игоря и всех
князей за гордыню и короткомыслие. Рефреном звучат слова о Русской
земле, страдающей от междуусобных распрей. Нельзя также
не упомянуть и об отрывке, где описан плач Ярославны, самом поэтичном
месте «Слова...». Автор - великолепный психолог, передающий
в коротких магических заклинаниях обращения княгини к духам
природы. Душа русской женщины в минуты горя интуитивно
сливается с духом Природы-Матери. Ярославна обращается к трем
стихиям - стихиям Воздуха, Воды и Огня, символизирующим силы,
людям.
И автор «Слова о полку Игореве» своим произведением достиг
главного: уже зимой 1187-1188 гг. против Кончака выступили все
русские князья. Главная цель произведения - призыв к объединению
всех русских князей - была достигнута!
*Самолюбие — почти единственный двигатель, который управляет волей.
*Любовь менее взыскательна, нежели дружба, она даже часто слепа, любят не за заслуги. Но для любви нужно что-то такое, иногда пустяки, что ни определить, ни назвать нельзя.
*Дружба — вещь хорошая, когда она — любовь между молодыми мужчиной и женщиной или воспоминание о любви между стариками. Но боже сохрани, если она с одной стороны дружба, а с другой — любовь.
*Да разве сознание есть оправдание?
*Вот когда заиграют все силы в вашем организме, когда заиграет жизнь вокруг вас, и вы увидите то, на что закрыты у вас глаза теперь, услышите, чего не слыхать вам: заиграет музыка нерв, услышите шум сфер, будете прислушиваться к росту травы. Погодите, не торопитесь, придет само!
*Нет человека, который бы не умел чего-нибудь, ей-богу нет!
*Человек создан сам устраивать себя и даже менять свою природу, а он отрастил брюхо да и думает, что природа послала ему эту ношу! У тебя были крылья, да ты отвязал их.
Илюша Обломов:
*Ах, если б испытывать только эту теплоту любви да не испытывать её тревог!
*Ведь есть же этакие ослы, что женятся!
* Счастье, счастье! Как ты хрупко, как ненадёжно! Покрывало, венок, любовь, любовь! А деньги где? А жить чем? И тебя надо купить, любовь, чистое, законное благо.
*в любви нет покоя, и она движется всё куда-то вперёд, вперёд…
*Нет, любят только однажды!
*Любовь — претрудная школа жизни!
*Некоторым ведь больше нечего и делать, как только говорить. Есть такое призвание.
Ольга:
*Этого ничего не нужно, никто не требует! Зачем мне твоя жизнь? Ты сделай, что надо. Это уловка лукавых людей предлагать жертвы, которых не нужно или нельзя приносить, чтоб не приносить нужных.
* Слёзы, хотя вы и скрывали их; это дурная черта у мужчин — стыдиться своего сердца. Это тоже самолюбие, только фальшивое. Лучше бы они постыдились иногда своего ума: он чаще ошибается.
*я думала, что сердце не ошибается.
Гончаров:
*Хитрость близорука: хорошо видит только под носом, а не вдаль и оттого часто сама попадается в ту же ловушку, которую расставила другим.
*Хитрость — всё равно что мелкая монета, на которую не купишь многого. Как мелкой монетой можно прожить час, два, так хитростью можно там прикрыть что-нибудь, тут обмануть, переиначить, а её не хватит обозреть далёкий горизонт, свести начало и конец крупного, главного события.
*Когда у неё рождался в уме вопрос, недоумение, она не вдруг решалась поверить ему: он был слишком далеко впереди её, слишком выше её, так что самолюбие её иногда страдало от этой недозрелости, от расстояния в их уме и летах.
*Любовь не забывает ни одной мелочи. В глазах её всё, что ни касается до любимого предмета, всё важный факт. В уме любящего человека плетётся многосложная ткань из наблюдений, тонких соображений, воспоминаний, догадок обо всём, что окружает любимого человека, что творится в его сфере, что имеет на него влияние. В любви довольно одного слова, намёка… чего намёка! взгляда, едва приметного движения губ, чтобы составить догадку, потом перейти от неё к соображению, от соображения к решительному заключению и потом мучиться или блаженствовать от собственной мысли. Логика влюблённых, иногда фальшивая, иногда изумительно верная, быстро возводит здание догадок, подозрений, но сила любви ещё быстрее разрушает его до основания: часто довольно для этого одной улыбки, слёзы, много, много двух, трёх слов — и прощай подозрения. Этого рода контроля ни усыпить, ни обмануть невозможно ничем. Влюблённый то вдруг заберёт в голову то, чего другому бы и во сне не приснилось, то не видит того, что делается у него под носом, то проницателен до ясновидения, то недальновиден до слепоты.
*Странен человек! Чем счастье её было полнее, тем она становилась задумчивее и даже… боязливее.