Глава 3. рассвет на двенадцатый день пребывания в лисе, грэй затосковал и пошел осмотреть корабль перед отправлением. ему захотелось порыбачить. с матросом летикой они поплыли в шлюпке вдоль ночного берега. так медленно они добрались до каперны и остановился там. бродя по ночному лесу, он увидел спящую на траве ассоль. девушка спала сладким безмятежным сном и показалась артуру воплощением красоты и нежности. сам не осознавая, почему так делает, грэй одел ей на мизинец свое родовое кольцо. после, в трактире меннерса капитан начал расспрашивать об увиденной девушке у хина . он рассказал, что это, видимо «корабельная ассоль», полоумная девушка, что ждет принца под алыми парусами. о парусах была исковеркана и рассказана в ключе насмешки и иронии, но ее сокровенная суть «осталась нетронута» и поразила грэя до глубины души. хин также рассказал об отце девушки, назвав его убийцей. пьяный угольщик, что сидел рядом внезапно протрезвел и назвал меннерса лжецом. он сказал, что знает ассоль, он много раз подвозил ее в город на своей телеге, и девушка абсолютно здорова и мила. пока они говорили, ассоль прошла по своим делам мимо окна таверны. одного взгляда на лицо девушки и серьезные глаза, в которых читались острый живой ум, грэю было достаточно, чтобы убедиться в душевном здоровье ассоль. глава 4. накануне прошло семь лет с момента встречи ассоль и эгля. впервые за эти годы девушка вернулась домой расстроенная и с полной корзиной непроданных игрушек. она рассказала логрену, что хозяин лавки больше не хочет покупать их поделки. не пожелали их принимать и в других магазинах, которые обошла девушка, ссылаясь на то, что сейчас больше ценятся современные механические игрушки, а не «деревянные безделушки» лонгрена. старый моряк решает снова идти в море, чтобы заработать на жизнь себе и дочери, хоть ему и не хочется оставлять дочь одну. расстроенная и задумчивая ассоль пошла бродить вечерним берегом каперны, и уснула в лесу, проснувшись уже с кольцом грэя на пальце. поначалу оно показалось ей чьей-то шуткой. хорошо подумав, девушка спрятала его и не рассказала о странной находке даже отцу.подробнее:
Мальчики Шура и Петя остались одни.Они жили на даче - у самого леса, в маленьком домике. В этот вечер папа и мама у них ушли к соседям в гости.Когда стемнело, Шура и Петя сами умылись, сами разделись и легли спать в свои постельки. Лежат и молчат. Ни папы, ни мамы нет. В комнате темно. И в темноте по стене кто-то, ползает - шуршит; может быть - таракан, а может быть - кто другой!…Шура и говорит со своей кровати: - Мне совсем и не страшно. - Мне тоже совсем не страшно, - отвечает Петя с другой кровати. - Мы воров не боимся, - говорит Шура. - Людоедов тоже не боимся, - отвечает Петя. - И тигров не боимся, - говорит Шура. - Они сюда и не придут, - отвечает Петя.И только Шура хотел сказать, что он и крокодилов не боится, как вдруг они слышат - за дверью, в сенях, кто-то негромко топает ногами по полу: топ.… топ.… топ.… шлёп.… шлёп... топ... топКак бросится Петя к Шуре на кровать! Они закрылись с головой одеялом, прижались друг к другу. Лежат тихо-тихо, чтобы их никто не услышал.- Не дыши, - говорит Шура Пете. - Я не дышу.Топ... топ... шлёп... шлёп... топ... топ... шлёп... шлёп...А через одеяло всё равно слышно, как кто-то за дверью ходит и ещё пыхтит вдобавок.Но тут пришли папа с мамой. Они открыли крыльцо, вошли в дом, зажгли свет. Петя и Шура им всё рассказали. Тут мама с папой зажгли ещё одну лампу и стали смотреть по всем комнатам, во всех углах. Нет никого.Пришли в сени. Вдруг в сенях вдоль стены кто-то как пробежит в угол... Пробежал и свернулся в углу шариком. Смотрят - да это ёжик!Он, верно, из леса забрался в дом. Хотели его взять в руки, а он дёргается и колет колючками. Тогда закатали его в шапку и унесли в чулан. Дали молока в блюдце и кусок мяса. А потом все заснули. Этот ёжик так и жил с ребятами на даче всё лето. Он и потом пыхтел и топал ногами по ночам, но никто уже его не боялся.
- Мне совсем и не страшно.
- Мне тоже совсем не страшно, - отвечает Петя с другой кровати.
- Мы воров не боимся, - говорит Шура.
- Людоедов тоже не боимся, - отвечает Петя.
- И тигров не боимся, - говорит Шура.
- Они сюда и не придут, - отвечает Петя.И только Шура хотел сказать, что он и крокодилов не боится, как вдруг они слышат - за дверью, в сенях, кто-то негромко топает ногами по полу: топ.… топ.… топ.… шлёп.… шлёп... топ... топКак бросится Петя к Шуре на кровать! Они закрылись с головой одеялом, прижались друг к другу. Лежат тихо-тихо, чтобы их никто не услышал.- Не дыши, - говорит Шура Пете.
- Я не дышу.Топ... топ... шлёп... шлёп... топ... топ... шлёп... шлёп...А через одеяло всё равно слышно, как кто-то за дверью ходит и ещё пыхтит вдобавок.Но тут пришли папа с мамой. Они открыли крыльцо, вошли в дом, зажгли свет. Петя и Шура им всё рассказали. Тут мама с папой зажгли ещё одну лампу и стали смотреть по всем комнатам, во всех углах. Нет никого.Пришли в сени. Вдруг в сенях вдоль стены кто-то как пробежит в угол... Пробежал и свернулся в углу шариком. Смотрят - да это ёжик!Он, верно, из леса забрался в дом. Хотели его взять в руки, а он дёргается и колет колючками. Тогда закатали его в шапку и унесли в чулан. Дали молока в блюдце и кусок мяса. А потом все заснули. Этот ёжик так и жил с ребятами на даче всё лето. Он и потом пыхтел и топал ногами по ночам, но никто уже его не боялся.