Дикой Савел Прокофьич – богатый купец, один из самых уважаемых людей города Калинова. Д. – типичный самодур. Он чувствует свою власть над людьми и полную безнаказанность, а потому творит, что захочет. «Нет над тобой старших, вот ты и куражишься», - объясняет Кабаниха поведение Д. Его жена каждое утро со слезами умоляет окружающих: «Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите!» Но Д. трудно не рассердить. Он и сам не знает, в какое расположение духа может прийти в следующую минуту. Этот «жестокий ругатель» и «пронзительный мужик» не стесняется в выражениях. Его речь наполнена словами типа «дармоед», «езуит», «аспид». Но «нападает» Д. только на людей слабее себя, на тех, кто не может дать отпор. Зато Д. побаивается своего конторщика Кудряша, который слывет грубияном, не говоря уж о Кабанихе. Ее Д. уважает, больше того, она единственная, кто понимает его. Ведь герой иногда и сам не рад своему самодурству, но ничего не может с собой поделать. Поэтому Кабаниха считает Д. слабым человеком. Кабаниху и Д. объединяет и принадлежность к патриархальному строю, следование его законам, и беспокойство по поводу наступающих изменений вокруг.
КАБАНИХА — центральный персонаж драмы А. Н. Островского «Гроза» (1859). К. принадлежит к тем властным и сильным натурам, которые осознают себя хранительницами «порядка» , исконных норм и правил жизни: Кукушкина («Доходное место») , Уланбекова («Воспитанница») , Мурзавецкая («Волки и овцы») , Мавра Тарасовна («Правда — хорошо, а счастье лучше») . Сама себе хозяйка («богатая купчиха, вдо- 181 ва») , Марфа Игнатьевна Кабанова управляет домом, опираясь на старинный закон быта и обычая. «Порядок» для нее — средство обуздания вольной жизни, единственная защита «домашнего космоса» от хаоса «воли» . К. ощущает себя блюстительницей «закона» и потому проживает свою жизнь спокойно, твердо и верно, искореняя любой намек на неподчинение домашних. Жестокость К. проявляется в привычке управлять «грозой» , не ведая любви, обходясь без милости, не подозревая о возможности прощения. Ветхозаветной суровостью веет от пожелания К. согрешившей невестке: «Живую в землю закопать, чтоб она казнилась» . Ничто не поколебать уверенность К. в правильности ее жизненной философии: ни бегство дочери из опостылевшего дома, ни самоубийство невестки, которую она «сокрушила» , ни внезапные обвинения дотоле безвольного и бессловесного сына: «Маменька, это вы ее погубили» . Она судит Катерину беспощадно и говорит без сожаления: «Об ней и плакать-то грех» . Бесполезны напоминания Кулигина о Боге, судье милосердном, — К. никак не отзывается на них. Но зато, согласно обычаю, «низко кланяется народу» за услугу в поисках бедной самоубийцы. К. «люта» , «крута» в соблюдении «старины» — и все «под видом благочестия» . Монументальный образ К. — живое воплощение «жестоких нравов» , о которых Борис говорит: «Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак» . К. раскрывается в пьесе как честная и страшная в своей последовательности защитница безблагодатного «закона» , не просветленного христианской любовью. Дальнейшим развитием этого образа в русской драматургии стала Васса Жеяезнова М. Горького. Первая исполнительница роли К. — Н. В. Рыкалова (1859). Среди других исполнительниц — Ф. В. Шевченко (1934), В. Н. Пашенная (1962).
Д. – типичный самодур. Он чувствует свою власть над людьми и полную безнаказанность, а потому творит, что захочет. «Нет над тобой старших, вот ты и куражишься», - объясняет Кабаниха поведение Д.
Его жена каждое утро со слезами умоляет окружающих: «Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите!» Но Д. трудно не рассердить. Он и сам не знает, в какое расположение духа может прийти в следующую минуту.
Этот «жестокий ругатель» и «пронзительный мужик» не стесняется в выражениях. Его речь наполнена словами типа «дармоед», «езуит», «аспид».
Но «нападает» Д. только на людей слабее себя, на тех, кто не может дать отпор. Зато Д. побаивается своего конторщика Кудряша, который слывет грубияном, не говоря уж о Кабанихе. Ее Д. уважает, больше того, она единственная, кто понимает его. Ведь герой иногда и сам не рад своему самодурству, но ничего не может с собой поделать. Поэтому Кабаниха считает Д. слабым человеком. Кабаниху и Д. объединяет и принадлежность к патриархальному строю, следование его законам, и беспокойство по поводу наступающих изменений вокруг.
КАБАНИХА — центральный персонаж драмы А. Н. Островского «Гроза» (1859). К. принадлежит к тем властным и сильным натурам, которые осознают себя хранительницами «порядка» , исконных норм и правил жизни: Кукушкина («Доходное место») , Уланбекова («Воспитанница») , Мурзавецкая («Волки и овцы») , Мавра Тарасовна («Правда — хорошо, а счастье лучше») . Сама себе хозяйка («богатая купчиха, вдо- 181 ва») , Марфа Игнатьевна Кабанова управляет домом, опираясь на старинный закон быта и обычая. «Порядок» для нее — средство обуздания вольной жизни, единственная защита «домашнего космоса» от хаоса «воли» . К. ощущает себя блюстительницей «закона» и потому проживает свою жизнь спокойно, твердо и верно, искореняя любой намек на неподчинение домашних. Жестокость К. проявляется в привычке управлять «грозой» , не ведая любви, обходясь без милости, не подозревая о возможности прощения. Ветхозаветной суровостью веет от пожелания К. согрешившей невестке: «Живую в землю закопать, чтоб она казнилась» . Ничто не поколебать уверенность К. в правильности ее жизненной философии: ни бегство дочери из опостылевшего дома, ни самоубийство невестки, которую она «сокрушила» , ни внезапные обвинения дотоле безвольного и бессловесного сына: «Маменька, это вы ее погубили» . Она судит Катерину беспощадно и говорит без сожаления: «Об ней и плакать-то грех» . Бесполезны напоминания Кулигина о Боге, судье милосердном, — К. никак не отзывается на них. Но зато, согласно обычаю, «низко кланяется народу» за услугу в поисках бедной самоубийцы. К. «люта» , «крута» в соблюдении «старины» — и все «под видом благочестия» . Монументальный образ К. — живое воплощение «жестоких нравов» , о которых Борис говорит: «Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак» . К. раскрывается в пьесе как честная и страшная в своей последовательности защитница безблагодатного «закона» , не просветленного христианской любовью. Дальнейшим развитием этого образа в русской драматургии стала Васса Жеяезнова М. Горького. Первая исполнительница роли К. — Н. В. Рыкалова (1859). Среди других исполнительниц — Ф. В. Шевченко (1934), В. Н. Пашенная (1962).