Оно наводит только грусть на человека: глядя на него, хочется плакать. Река бежит весело, шаля и играя; она то разольется в широкий пруд, то стремится быстрой нитью, или присмиреет, будто задумавшись, и чуть-чуть ползет по камешкам, выпуская из себя по сторонам резвые ручьи, под журчанье которых сладко дремлется.
По указанию календаря наступит в марте весна, побегут грязные ручьи с холмов, оттает земля и задымится теплым паром; скинет крестьянин полушубок, выйдет в одной рубашке на воздух и, прикрыв глаза рукой, долго любуется солнцем, с удовольствием пожимая плечами... «Дождичек вымочит, солнышко высушит!» — говорит он, подставляя с наслаждением под теплый ливень лицо, плечи и спину. Мальчишки первые заметили его и с ужасом прибежали в деревню с вестью о каком-то страшном змее или оборотне, который лежит в канаве, прибавив, что он погнался за ними и чуть не съел Кузьку. В канаве лежал мужик, опершись головой в пригорок; около него валялись мешок и палка, на которой навешаны были две пары лаптей.И все ушли назад, в деревню, рассказав старикам, что там лежит нездешний, ничего не бает, и бог его ведает, что он там.
Сердце смущается робостью перед необозримой пеленой вод, и не на чем отдохнуть взгляду, измученному однообразием бесконечной картины. Там надо искать свежего сухого воздуха, напоенного — не лимоном и не лавром, а просто запахом полыни, сосны и черемухи...
Как все тихо, все сонно в трех-четырех деревеньках, составляющих этот уголок! Из преступлений одно, именно: кража гороху, моркови и репы по огородам, — было в большом ходу, да однажды вдруг исчезли два поросенка и курица — происшествие, возмутившее весь околоток и приписанное единогласно проходившему накануне обозу с деревянной посудой на ярмарку. Верстах в пяти от Сосновки лежало сельцо Верхлёво, тоже принадлежавшее некогда фамилии Обломовых и давно перешедшее в другие руки...
Изумруд — рослая беговая лошадь с ногами и телом безупречных форм. Он живёт в конюшне вместе с другими беговыми жеребцами, которые не терпят друг друга. Несколько дней назад, из-за недостатка места, к ним в конюшню поселяют молодую кобылу, и неприязнь между жеребцами усиливается.
Изумруда тщательно готовят к соревнованиям. Главный наездник конюшни, англичанин, которого одинаково боятся и уважают и люди, и лошади, проверяет, готов, ли Изумруд. Бега начинаются. Под руководством англичанина Изумруд выигрывает.
Через несколько минут распряжённого Изумруда приводят к трибунам. Люди тесно обступают лошадь, рассматривают его ноги, бока, шерсть, кричат, что это фальшивый рысак, поддельная лошадь, обман и мошенничество, и требуют вернуть деньги назад.
Ничего не понимающего Изумруда — ведь он выиграл — отводят назад в конюшню. Идут скучные дни. Приходят какие-то люди, осматривают его ноги, зубы, трут шерсть и кричат друг на друга. Потом выводят из конюшни и долго-долго ведут по каким-то улицам, приводят на вокзал, сажают в вагон, привозят в какую-то деревню и запирают в конюшне, отдельно от других лошадей. И снова какие-то люди осматривают его. Главный в этой конюшне человек, к которому Изумруд испытывает неподдельный ужас. Однажды этот человек кладёт ему в кормушку овёс странного вкуса. Изумруд чувствует в животе резь, которая увеличивается с каждой минутой. Наконец она становится нестерпимой, перед глазами кружатся огненные колёса, тело становится дряблым, ноги подкашиваются, и жеребец падает. Какая-то сила несёт его вниз, в глубокую, холодную яму. Ухо его ещё улавливает грубый человеческий окрик, но он уже не чувствует, как его толкают в бок каблуком.
Оно наводит только грусть на человека: глядя на него, хочется плакать. Река бежит весело, шаля и играя; она то разольется в широкий пруд, то стремится быстрой нитью, или присмиреет, будто задумавшись, и чуть-чуть ползет по камешкам, выпуская из себя по сторонам резвые ручьи, под журчанье которых сладко дремлется.
По указанию календаря наступит в марте весна, побегут грязные ручьи с холмов, оттает земля и задымится теплым паром; скинет крестьянин полушубок, выйдет в одной рубашке на воздух и, прикрыв глаза рукой, долго любуется солнцем, с удовольствием пожимая плечами... «Дождичек вымочит, солнышко высушит!» — говорит он, подставляя с наслаждением под теплый ливень лицо, плечи и спину. Мальчишки первые заметили его и с ужасом прибежали в деревню с вестью о каком-то страшном змее или оборотне, который лежит в канаве, прибавив, что он погнался за ними и чуть не съел Кузьку. В канаве лежал мужик, опершись головой в пригорок; около него валялись мешок и палка, на которой навешаны были две пары лаптей.И все ушли назад, в деревню, рассказав старикам, что там лежит нездешний, ничего не бает, и бог его ведает, что он там.
Сердце смущается робостью перед необозримой пеленой вод, и не на чем отдохнуть взгляду, измученному однообразием бесконечной картины. Там надо искать свежего сухого воздуха, напоенного — не лимоном и не лавром, а просто запахом полыни, сосны и черемухи...
Как все тихо, все сонно в трех-четырех деревеньках, составляющих этот уголок! Из преступлений одно, именно: кража гороху, моркови и репы по огородам, — было в большом ходу, да однажды вдруг исчезли два поросенка и курица — происшествие, возмутившее весь околоток и приписанное единогласно проходившему накануне обозу с деревянной посудой на ярмарку. Верстах в пяти от Сосновки лежало сельцо Верхлёво, тоже принадлежавшее некогда фамилии Обломовых и давно перешедшее в другие руки...
Изумруд — рослая беговая лошадь с ногами и телом безупречных форм. Он живёт в конюшне вместе с другими беговыми жеребцами, которые не терпят друг друга. Несколько дней назад, из-за недостатка места, к ним в конюшню поселяют молодую кобылу, и неприязнь между жеребцами усиливается.
Изумруда тщательно готовят к соревнованиям. Главный наездник конюшни, англичанин, которого одинаково боятся и уважают и люди, и лошади, проверяет, готов, ли Изумруд. Бега начинаются. Под руководством англичанина Изумруд выигрывает.
Через несколько минут распряжённого Изумруда приводят к трибунам. Люди тесно обступают лошадь, рассматривают его ноги, бока, шерсть, кричат, что это фальшивый рысак, поддельная лошадь, обман и мошенничество, и требуют вернуть деньги назад.
Ничего не понимающего Изумруда — ведь он выиграл — отводят назад в конюшню. Идут скучные дни. Приходят какие-то люди, осматривают его ноги, зубы, трут шерсть и кричат друг на друга. Потом выводят из конюшни и долго-долго ведут по каким-то улицам, приводят на вокзал, сажают в вагон, привозят в какую-то деревню и запирают в конюшне, отдельно от других лошадей. И снова какие-то люди осматривают его. Главный в этой конюшне человек, к которому Изумруд испытывает неподдельный ужас. Однажды этот человек кладёт ему в кормушку овёс странного вкуса. Изумруд чувствует в животе резь, которая увеличивается с каждой минутой. Наконец она становится нестерпимой, перед глазами кружатся огненные колёса, тело становится дряблым, ноги подкашиваются, и жеребец падает. Какая-то сила несёт его вниз, в глубокую, холодную яму. Ухо его ещё улавливает грубый человеческий окрик, но он уже не чувствует, как его толкают в бок каблуком.