Владимир Набоков больше известен широкому кругу любителей хорошей литературы как писатель, но лишь немногие знают, что он среди энтомологов своими исследованиями о бабочках. Он хорошо знал их, всю жизнь охотился на бабочек, изучал их строение и образ жизни, коллекционировал редкие экземпляры. Он даже изобрел очень сложный метод исследования рисунка крыльев бабочки. Эти прекрасные и удивительные существа были так же интересны Набокову, как и писательство.
Не поэтому ли и в его произведениях бабочки появляются достаточно часто, им отведена своеобразная роль символов. Кроме рассказа «Рождество» образ бабочек представлен в романе «Приглашение на казнь», «Другие берега», «Разноцветная бабочка», «Удар крыла», «Дар». В текстах писателя вы найдете более 570 упоминаний о бабочках.
Вот одно из поэтических описаний бабочки, сделанное Набоковым, в котором проявились оба его таланта: поэтический и исследовательский:
Бархатно-черная, с теплым отливом сливы созревшей,
вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой
сладостно светится ряд васильково-лазоревых зерен
вдоль круговой бахромы, желтой, как зыбкая рожь.
Села на ствол, и дышат зубчатые нежные крылья,
то припадая к коре, то обращаясь к лучам...
О, как ликуют они, как мерцают божественно!
Скажешь: голубоокая ночь в раме двух палевых зорь.
Здравствуй, о, здравствуй, греза березовой северной рощи!
Трепет, и смех, и любовь юности вечной моей.
Да, я узнаю тебя в Серафиме при дивном свиданье,
крылья узнаю твои, этот священный узор.
Но вернемся к рассказу «Рождество» и посмотрим, в какой момент появляется из замерзшего кокона прекрасная и редкая бабочка. Это случается в минуту наибольшего, наисильнейшего выражения той бури переживаний, которая охватила Слепцова. Он понял, что не сможет больше жить, что умрет, умрет прямо в ночь на Рождество. И эта антитеза тотчас же находит свое дальнейшее развитие: бабочка из кокона появляется внезапно, в момент полного изнеможения страдающего человека. Она разворачивает свои темные бархатные крылья, и тогда наступает катарсис – Слепцов испытывает облегчение.
Из всего вышесказанного сделаем вывод: бабочка - символ души, воплощение душ умерших, символ дыхания, бессмертия, возрождения и воскресения.
Циклоп это огромный великан с одним глазом, зовут его Полифейм. У Гомера традиционный характер носят и постоянные эпитеты, прилагаемы либо к целой группе людей, либо к определенным богам и героям: все вожди - "божественные", "вскормленные богами", троянские женщины - "волочащие одежды"; Зевс - "молниевержец", "тучегонитель", Гера - "волоокая", Аполлон - "сребролукий", "далекоразумный"; Агамемнон - "пастырь народов", Одиссей - "многохитрый", "многоумный", Ахилл - "быстроногий", Гектор "шлемоблещущий". Особенно разнообразны и многочисленны украшающие эпитеты, которыми наделяется море: тёмно-синее, черное, темно-красное (по цвету морских волн в разное время дня и ночи), широкое, безграничное, многошумное, рыбообильное, многомедное (т. е. носящее на себе корабли с вооруженными воинами) и т. д. всего в поэмах насчитывается 46 эпитетов моря. Украшающие эпитеты тесно прикреплены к определенному предмету и не зависят от ситуации, в которой этот предмет появляется. Так, естественно, что Ахилл назван "быстроногим", когда он стремительно мчится по полю битвы; но эпитет "быстроногий" прилагается к нему и в первой книге "Илиады", когда Ахилл выступает в народном собрании. Впрочем, постоянные эпитеты никогда не противоречат установившийся характеристике персонажа. Иначе - в "Одиссее", где эпитеты нередко сохраняются как традиционный приём, хотя они и противоречат истинным свойствам человека: женихи Пенелопы, несмотря на их бесчинства, все ещё "мужественные" и "отважные". Эгисф, соблазнивший жену Агамемнона и убивший его самого при возращении, назван "безупречным", ибо таков обычный эпитете "царей". одним из обычных эпических приемов Гомера является многократное повторение целых стихов или их частей (например, в "Одиссее": "Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос", рассчитанное на создание впечатления медлительности, важности, спокойствия и вечной повторяемости жизни.
МИНИ ЭССЕ
Объяснение:
Владимир Набоков больше известен широкому кругу любителей хорошей литературы как писатель, но лишь немногие знают, что он среди энтомологов своими исследованиями о бабочках. Он хорошо знал их, всю жизнь охотился на бабочек, изучал их строение и образ жизни, коллекционировал редкие экземпляры. Он даже изобрел очень сложный метод исследования рисунка крыльев бабочки. Эти прекрасные и удивительные существа были так же интересны Набокову, как и писательство.
Не поэтому ли и в его произведениях бабочки появляются достаточно часто, им отведена своеобразная роль символов. Кроме рассказа «Рождество» образ бабочек представлен в романе «Приглашение на казнь», «Другие берега», «Разноцветная бабочка», «Удар крыла», «Дар». В текстах писателя вы найдете более 570 упоминаний о бабочках.
Вот одно из поэтических описаний бабочки, сделанное Набоковым, в котором проявились оба его таланта: поэтический и исследовательский:
Бархатно-черная, с теплым отливом сливы созревшей,
вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой
сладостно светится ряд васильково-лазоревых зерен
вдоль круговой бахромы, желтой, как зыбкая рожь.
Села на ствол, и дышат зубчатые нежные крылья,
то припадая к коре, то обращаясь к лучам...
О, как ликуют они, как мерцают божественно!
Скажешь: голубоокая ночь в раме двух палевых зорь.
Здравствуй, о, здравствуй, греза березовой северной рощи!
Трепет, и смех, и любовь юности вечной моей.
Да, я узнаю тебя в Серафиме при дивном свиданье,
крылья узнаю твои, этот священный узор.
Но вернемся к рассказу «Рождество» и посмотрим, в какой момент появляется из замерзшего кокона прекрасная и редкая бабочка. Это случается в минуту наибольшего, наисильнейшего выражения той бури переживаний, которая охватила Слепцова. Он понял, что не сможет больше жить, что умрет, умрет прямо в ночь на Рождество. И эта антитеза тотчас же находит свое дальнейшее развитие: бабочка из кокона появляется внезапно, в момент полного изнеможения страдающего человека. Она разворачивает свои темные бархатные крылья, и тогда наступает катарсис – Слепцов испытывает облегчение.
Из всего вышесказанного сделаем вывод: бабочка - символ души, воплощение душ умерших, символ дыхания, бессмертия, возрождения и воскресения.
У Гомера традиционный характер носят и постоянные эпитеты,
прилагаемы либо к целой группе людей, либо к определенным
богам и героям:
все вожди - "божественные", "вскормленные богами",
троянские женщины - "волочащие одежды";
Зевс - "молниевержец", "тучегонитель",
Гера - "волоокая",
Аполлон - "сребролукий", "далекоразумный";
Агамемнон - "пастырь народов",
Одиссей - "многохитрый", "многоумный",
Ахилл - "быстроногий",
Гектор "шлемоблещущий".
Особенно разнообразны и многочисленны украшающие эпитеты,
которыми наделяется море:
тёмно-синее, черное, темно-красное (по цвету морских волн в
разное время дня и ночи),
широкое, безграничное, многошумное, рыбообильное, многомедное
(т. е. носящее на себе корабли с вооруженными воинами) и т. д.
всего в поэмах насчитывается 46 эпитетов моря.
Украшающие эпитеты тесно прикреплены к определенному
предмету и не зависят от ситуации, в которой этот предмет
появляется.
Так, естественно, что Ахилл назван "быстроногим", когда он
стремительно мчится по полю битвы;
но эпитет "быстроногий" прилагается к нему и в первой книге
"Илиады", когда Ахилл выступает в народном собрании.
Впрочем, постоянные эпитеты никогда не противоречат
установившийся характеристике персонажа.
Иначе - в "Одиссее", где эпитеты нередко сохраняются как
традиционный приём, хотя они и противоречат истинным
свойствам человека: женихи Пенелопы, несмотря на их бесчинства,
все ещё "мужественные" и "отважные".
Эгисф, соблазнивший жену Агамемнона и убивший его самого при
возращении, назван "безупречным", ибо таков обычный эпитете
"царей".
одним из обычных эпических приемов Гомера является многократное
повторение целых стихов или их частей (например, в "Одиссее":
"Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос",
рассчитанное на создание впечатления медлительности, важности,
спокойствия и вечной повторяемости жизни.