nimblefish

11.11.2022 09:49 •  Литература

Это было задолго до войны. летом. я жил у тёти в тбилиси. мне было двенадцать лет. как почти все в детстве и отрочестве, я пописывал стихи. каждое стихотворение казалось мне замечательным. я всякий раз читал вновь написанное дяде и тёте. в поэзии они были не слишком сведущи, чтобы не сказать больше. дядя работал бухгалтером, тётя была просвещённая домохозяйка. но они меня любили и всякий раз, прослушав новое стихотворение, восторженно восклицали: “гениально! ” тётя кричала дяде: “он гений! ” дядя радостно соглашался: “ещё бы, дорогая. настоящий гений! ” и это всё в моём присутствии, и у меня кружилась голова. и вот однажды дядя меня спросил: — а почему у тебя нет ни одной книги твоих стихов? у пушкина сколько их и у а у тебя ни действительно, подумал я, ни одной, но почему? и эта печальная несправедливость так меня возбудила, что я отправился в союз писателей, на улицу мачабели. стояла чудовищная тягучая жара, в союзе писателей никого не было, и лишь один самый главный секретарь, на моё счастье, оказался в своём кабинете. он заехал на минутку за какими-то бумагами, и в этот момент вошёл я. — , — сказал я. — о, , , — широко улыбаясь, сказал он. — вы ко мне? я кивнул. — о, садитесь, , садитесь, я вас я не удивился ни его доброжелательной улыбке, ни его восклицаниям и сказал: — вы знаете, дело в том, что я пишу — о он. — мне я подумал: а почему бы мне не издать сборник стихов? как у пушкина или вопрос: какие поэты упоминаются в рассказе? подготовь об одном из них сообщение. он как-то странно посмотрел на меня. теперь, по стольких лет, я прекрасно понимаю природу этого взгляда и о чём он подумал, но он стоял не шевелясь, и какая-то странная улыбка кривила его лицо. потом он слегка головой и воскликнул: — книгу? ! о, это это было бы прекрасно! — потом , улыбка исчезла, и он сказал с грустью — но, видите ли, у нас трудности с с это у нас кончилась её, ну, просто — а-а-а, — протянул я, не -то понимая, — может быть, я посоветуюсь с дядей? он проводил меня до дверей. дома за обедом я сказал как бы между прочим: — а я был в союзе писателей. они там все обрадовались и сказали, что были бы счастливы издать мою но у них трудности с просто её — бездельники, — сказала тётя. — а сколько же нужно этой бумаги? — по-деловому спросил дядя. — не знаю, — сказал я, — я этого не знаю. — ну, — сказал он, — килограмма полтора у меня найдётся. ну, может, я плечами. на следующий день я побежал в союз писателей, но там никого не было. и тот, самый главный секретарь, тоже, на его счастье, отсутствовал.