Характеристика героев произведения Л.Н. Толстого «Кавказский пленник» Скоро пойдешь – беду нагонишь. Быстрая лошадь скоро устает. Поспешишь – людей насмешишь.
Ноздрев — молодцеватый 35-летний «говорун, кутила, лихач»; третий по счету помещик, с которым Чичиков затевает торг о мертвых душах. Знакомство происходит в 1-й главе, на обеде у прокурора; возобновляется случайно — в трактире (гл. 4). Чичиков направляется от Коробочки к Собакевичу. Ноздрев, в свою очередь, вместе с «зятем Межуевым» возвращается с ярмарки, где пропил и проиграл все, вплоть до экипажа. Н. немедленно заманивает Чичикова к себе в имение, попутно аттестовав Собакевича «жидомором», а самого героя романа (не слишком охотно соглашающегося последовать за Н.) — Оподелдоком Ивановичем. Привезя тестей, немедленно ведет показывать хозяйство. Начинает с конюшни; продолжает волчонком, которого кормят одним лишь сырым мясом, и прудом, где (по рассказам Н., неизменно фантастическим) водятся щуки, каждую из которых под силу вытащить лишь двум рыбакам. После псарни, где Н. среди собак выглядит «совершенно как отец семейства», гости направляются на поле; тут русаков конечно же ловят руками. Плюшкин — пятый и последний из «череды» помещиков, к которым Чичиков обращается с предложением продать ему мертвые души. В своеобразной отрицательной иерархии помещичьих типов, выведенных в поэме, этот скупой старик (ему седьмой десяток) занимает одновременно и самую нижнюю, и самую верхнюю ступень. Его образ олицетворяет полное омертвение человеческой души, почти полную погибель сильной и яркой личности, без остатка поглощенной страстью скупости, но именно поэтому воскреснуть и преобразиться. Собакевич - четвертый (после Ноздрева, перед Плюшкиным) «продавец» «мертвых душ»; наделен могучей «природой» — в 7-й главе жалуется председателю палаты и Чичикову на то, что живет пятый десяток, а не болел ни разу — и за это придется когда- нибудь «заплатить»; аппетит соответствует его могучей натуре — в той же главе описано «поедание» им осетра в 9 пудов.
Чичиков осмотром города был «удовлетворен, ибо нашел, что город никак не уступал другим губернским городам». Знакомство с «сильными мира сего» еще укрепило расположение к городу. Он нашел здесь все, что искал: чиновники, от губернатора до полицмейстера, не страдали не преступностью и подозрительностью к новым для города лицам и безотказно сдавались на лесть. Чичиков познакомился и с помещиками – владельцами крестьянских душ, получил от многих из них любезное приглашение побывать в их усадьбах. Автор же относится к городу иронически. Но выявить эту иронию трудно. Гоголь прямо как будто бы ничего и не обличает. Напротив, а многих явлениях и лицах он говорит даже торжественно, как бы воспевая и возвышая их, - но они столь ничтожны, что возвышенный стиль рождает лишь смех. Вот Гоголь описывает гостиницу, «где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью в соседнее помещение, всегда заставленную комодом, где устраивается сосед, молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся знать о подробностях проезжающего». И вот Гоголь описывает общую залу гостиницы, где весела «копченная люстра со множеством висящих стеклышек, которые прыгали и звенели каждый раз, когда половой бегал по потертым клеенкам, помахивая бойко под носом, на котором сидела такая же бездна чайных чашек, как птиц на морском берегу». Романтическое сравнение, приложенное к бытовому предмету, к жалкой обстановки провинциальной гостиницы, вызывает веселый смех. Так возвышенность описания усиливает иронию автора, обнажает истинный контур вещей. Этот беспощадный - иронический авторский взгляд постоянно соседствует со снисходительно – приветливым отношением Чичикова к городу. Умиление Чичикова не бескорыстно - оно идет от желания сказать приятное «градоначальникам». Прогуливаясь по городу, Чичиков собирает материал для комплементов, от которых должны растаять чиновники. Однако автор не позволяет нам обманутся восторгами Чичикова. «Он взглянул в городской сад, который состоял из тоненьких деревьев, дурно принявших, с подпорками внизу, в виде треугольников, очень красиво выкрашенных зеленою масляной краскою». Разумеется, найти «очень красиво выкрашенными» подпорки к деревьям лишь Чичиков. Автор иронизирует над героем, для которого зеленая краска заменяет зелень деревьев. Но ирония Гоголя эти не ограничивается. Далее он издевательски сравнивает «дурные принявшиеся, тоненькие» деревца с роскошным описанием в газетах. Так разом Гоголь посмеялся и над вкусом Чичикова, и над ложью газет, и над раболепием сентиментальных обывателей.
«говорун, кутила, лихач»; третий по счету
помещик, с которым Чичиков затевает торг
о мертвых душах.
Знакомство происходит в 1-й главе, на
обеде у прокурора; возобновляется
случайно — в трактире (гл. 4). Чичиков
направляется от Коробочки к Собакевичу.
Ноздрев, в свою очередь, вместе с «зятем
Межуевым» возвращается с ярмарки, где
пропил и проиграл все, вплоть до экипажа.
Н. немедленно заманивает Чичикова к себе
в имение, попутно аттестовав Собакевича
«жидомором», а самого героя романа (не
слишком охотно соглашающегося
последовать за Н.) — Оподелдоком
Ивановичем. Привезя тестей, немедленно
ведет показывать хозяйство. Начинает с
конюшни; продолжает волчонком, которого
кормят одним лишь сырым мясом, и
прудом, где (по рассказам Н., неизменно
фантастическим) водятся щуки, каждую из
которых под силу вытащить лишь двум
рыбакам. После псарни, где Н. среди собак
выглядит «совершенно как отец семейства»,
гости направляются на поле; тут русаков
конечно же ловят руками.
Плюшкин — пятый и последний из «череды»
помещиков, к которым Чичиков обращается
с предложением продать ему мертвые
души. В своеобразной отрицательной
иерархии помещичьих типов, выведенных в
поэме, этот скупой старик (ему седьмой
десяток) занимает одновременно и самую
нижнюю, и самую верхнюю ступень. Его
образ олицетворяет полное омертвение
человеческой души, почти полную погибель
сильной и яркой личности, без остатка
поглощенной страстью скупости, но именно
поэтому воскреснуть и
преобразиться.
Собакевич - четвертый (после Ноздрева,
перед Плюшкиным) «продавец» «мертвых
душ»; наделен могучей «природой» — в 7-й
главе жалуется председателю палаты и
Чичикову на то, что живет пятый десяток, а
не болел ни разу — и за это придется когда-
нибудь «заплатить»; аппетит соответствует
его могучей натуре — в той же главе
описано «поедание» им осетра в 9 пудов.
Автор же относится к городу иронически. Но выявить эту иронию трудно. Гоголь прямо как будто бы ничего и не обличает. Напротив, а многих явлениях и лицах он говорит даже торжественно, как бы воспевая и возвышая их, - но они столь ничтожны, что возвышенный стиль рождает лишь смех.
Вот Гоголь описывает гостиницу, «где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью в соседнее помещение, всегда заставленную комодом, где устраивается сосед, молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся знать о подробностях проезжающего».
И вот Гоголь описывает общую залу гостиницы, где весела «копченная люстра со множеством висящих стеклышек, которые прыгали и звенели каждый раз, когда половой бегал по потертым клеенкам, помахивая бойко под носом, на котором сидела такая же бездна чайных чашек, как птиц на морском берегу». Романтическое сравнение, приложенное к бытовому предмету, к жалкой обстановки провинциальной гостиницы, вызывает веселый смех.
Так возвышенность описания усиливает иронию автора, обнажает истинный контур вещей.
Этот беспощадный - иронический авторский взгляд постоянно соседствует со снисходительно – приветливым отношением Чичикова к городу. Умиление Чичикова не бескорыстно - оно идет от желания сказать приятное «градоначальникам». Прогуливаясь по городу, Чичиков собирает материал для комплементов, от которых должны растаять чиновники. Однако автор не позволяет нам обманутся восторгами Чичикова. «Он взглянул в городской сад, который состоял из тоненьких деревьев, дурно принявших, с подпорками внизу, в виде треугольников, очень красиво выкрашенных зеленою масляной краскою». Разумеется, найти «очень красиво выкрашенными» подпорки к деревьям лишь Чичиков. Автор иронизирует над героем, для которого зеленая краска заменяет зелень деревьев. Но ирония Гоголя эти не ограничивается. Далее он издевательски сравнивает «дурные принявшиеся, тоненькие» деревца с роскошным описанием в газетах. Так разом Гоголь посмеялся и над вкусом Чичикова, и над ложью газет, и над раболепием сентиментальных обывателей.