Мокрый луг. С первого взгляда картина "Мокрый луг" своей привычностью и простотой мотива располагает к себе любого зрителя. В глубине широкого пространства возвышаются два развесистых дерева, а вдали, из-под уходящих грозных туч, проступает небольшая полоска неба. Впереди, вдоль ниши, протягивается обрывистый косогор, покрытый мягкой и влажной зелёной травкой. На переднем плане - почти в центре картины - через чёрные грозовые тучи, пытается отразиться в болотистой заводи, теплое солнышко. Гроза уходит, но небо продолжает бурлить и кипеть. С могучей силою кружатся и сталкиваются косматые серые тучи. Где-то издали доносятся раскаты грома, отражаясь в бесконечном пространстве. Картина полна движения, здесь всё кругом дышит и живёт: и деревья, изгибающиеся под сильными ударами ветра, и вода, подёрнутая рябью, и небо. Небо, проникнутое типично Васильевскому настроению, противопоставлено зловещим тучам, продолжающим низвергать, вдали от зрителя, большой поток дождя на виднеющийся издали лес. Небо, в картинах Фёдора Васильева, неизменно играет значимую роль, так и в "Мокром луге" едва ли не ключевым средством, оно выражает поэтическую мысль художника. Тёплый сверкающий просвет высоко в облаках над зелёным лугом, отражаясь в воде, и отсвечивая на траве, ведёт войну с большими и холодными чёрными тучами, бросающими мрачную тень на мокрую землю. Будто в контраст напряжённому существованию неба, остальная часть картины довольно проста. Линии её рисунка спокойнее и мягче. Каждая деталь пейзажа - это вариация главной идеи, где все детали настолько растворены в целом, что познаёшь их только при внимательном рассмотрении.
Люди срываются с насиженных мест в поисках лучшей, “легкой” жизни: некоторые из них так и не находят себе пристанища. Так возникает в художественном мире Юрия Казакова тип странника, скитальца. Писатель, сложивший в “Северном дневнике” вдохновенную оду дороге, считавший, что “не проходит вовеки только очарование движения, память о счастье, о ветре, о стуке колес, шуме воды или шорохе собственных шагов”. Дорога “может обернуться ловушкой для натуры неразвитой, принести ей внутреннее опустошение”. Куда и зачем ехать, как и зачем жить? Без попытки ответить на эти вопросы, “без нравственного чувства, без призвания - словом, без внутренней идеи, придающей жизни смысл и значение”, она становится легкой, пустой, бездумной. Герой рассказа «По дороге» Снегирев стремится к движению как к возможности отрешиться от бренности и суетности мирского бытия, а главное – осознать и ощутить ценность вечных основ витальной энергии на Земле: «По ночам, в одиноких рейсах, легко думалось о забывалась обида на Сибирь, меркло все плохое, будто и не было его никогда, а оставалась одна красота и мощь горных кряжей, неистовых русских рек…» . Не случайно в дороге лицо Ильи Снегирева принимает «сосредоточенно-мечтательное выражение» , свидетельствующее о восприятии им действительности в искаженном иллюзорно-идиллическом виде. Жажда «легкой жизни» приводит его к пути в бесконечность, который невероятно труден.
С первого взгляда картина "Мокрый луг" своей привычностью и простотой мотива располагает к себе любого зрителя. В глубине широкого пространства возвышаются два развесистых дерева, а вдали, из-под уходящих грозных туч, проступает небольшая полоска неба. Впереди, вдоль ниши, протягивается обрывистый косогор, покрытый мягкой и влажной зелёной травкой. На переднем плане - почти в центре картины - через чёрные грозовые тучи, пытается отразиться в болотистой заводи, теплое солнышко.
Гроза уходит, но небо продолжает бурлить и кипеть. С могучей силою кружатся и сталкиваются косматые серые тучи. Где-то издали доносятся раскаты грома, отражаясь в бесконечном пространстве. Картина полна движения, здесь всё кругом дышит и живёт: и деревья, изгибающиеся под сильными ударами ветра, и вода, подёрнутая рябью, и небо. Небо, проникнутое типично Васильевскому настроению, противопоставлено зловещим тучам, продолжающим низвергать, вдали от зрителя, большой поток дождя на виднеющийся издали лес.
Небо, в картинах Фёдора Васильева, неизменно играет значимую роль, так и в "Мокром луге" едва ли не ключевым средством, оно выражает поэтическую мысль художника. Тёплый сверкающий просвет высоко в облаках над зелёным лугом, отражаясь в воде, и отсвечивая на траве, ведёт войну с большими и холодными чёрными тучами, бросающими мрачную тень на мокрую землю.
Будто в контраст напряжённому существованию неба, остальная часть картины довольно проста. Линии её рисунка спокойнее и мягче. Каждая деталь пейзажа - это вариация главной идеи, где все детали настолько растворены в целом, что познаёшь их только при внимательном рассмотрении.
Герой рассказа «По дороге» Снегирев стремится к движению как к возможности отрешиться от бренности и суетности мирского бытия, а главное – осознать и ощутить ценность вечных основ витальной энергии на Земле: «По ночам, в одиноких рейсах, легко думалось о забывалась обида на Сибирь, меркло все плохое, будто и не было его никогда, а оставалась одна красота и мощь горных кряжей, неистовых русских рек…» .
Не случайно в дороге лицо Ильи Снегирева принимает «сосредоточенно-мечтательное выражение» , свидетельствующее о восприятии им действительности в искаженном иллюзорно-идиллическом виде.
Жажда «легкой жизни» приводит его к пути в бесконечность, который невероятно труден.