Судьба мемориального наследия Тургенева сложилась драматичес-ки. В России после смерти у него не осталось законных правопреем-ников. Имущество, по сути, разошлось по чужим рукам. Хорошо, что благодаря заботам Галаховых, получивших удалось, хоть и не без ущерба, сберечь библиотеку писателя и некоторые его родо-вые святыни, такие как древний образ Нерукотворного. Сохра-нилась почти вся подлинная обстановка тургеневского дома поздних лет.
Но совокупный перечень утрат выглядит ошеломляюще огромным. Чтобы в этом убедиться, достаточно изучить книгу Ж.Мурье о ком-Лутовинове (Спб. 1899), опись М.А.Щепкина (Истор. вест.,1916, N 2) и "Каталог выставки в память И.С.Тургенева" 1909 го-да. Многие представленные в той юбилейной экспозиции вещи, руко-писи, портреты, письма впоследствии беззаботно рассеяны по колле-циям и частным владельцам. За тургеневскими реликвиями буквально охотились. Целостный предметный мир, окружавший Тургенева в Рос-сии, оказался навсегда раздробленным.
Когда пришло время "собирать камни", иное найдено по случаю. Некто Руденский (вероятно, Николай Дмитриевич, церковнослужи-тель, уроженец с. Ядрино-Успенское Мценского уезда - см. "Реквием", вып.3, Орел, 1996, с.163) обнаружил среди старых книг черновики студенческих лекций и другие автографы писателя. К счастью, дога-дался передать всё это в Орловский музей.
Библиотекарь губернской архивной комиссии И.Ф.Рында отыскивал всюду, где только возможно, тургеневские бумаги, фотографии, ве-щи. Похоже, у него остались и некоторые неучтенные поступления в фонд архивной комиссии. Например, акварельный портрет мальчика из семьи Тургеневых с явными физическими недостатками, который до сих пор без достаточного обоснования считается изображением Ивана в детстве. Собрание Рынды после революции оказалось в Новочер-касске. Оно куплено у последней его владелицы Е.П.Епифановой. Там были письма и черновики Тургенева крестьян деревни Гу-
щино, адресованное князю В.А.Меншикову, с редакционными пометами Тургенева, его фотография с дарительной надписью А.Н.Мухортовой.
Сам писатель, как известно, порой бывал беспечен. Не слишком заботился о сохранении семейных ценностей. "А что шкатулка отцо-ва, чернильница, образ - моё благословение - не отыскались? - спрашивала Ивана мать в одном из писем. - Нельзя ли [найти] хоть с денег? Надо же иметь что-либо святое, заветное!" (1842, 24 декабря. РНБ, отдел рукоп., ф.795, N 82, л.250). До последнего времени, еще при жизни Тургенева, лутовиновский архив, родовые
В сказке "О мёртвой царевне и семи богатырях" Пушкин описывает внешний вид царицы как молодой, высокой, стройной женщины, белолицей и румяной. Однако, внешняя красота царицы скрывала её достаточно непростой характер, поскольку она была гордой, своенравной и ревнивой. Имея такой характер, она не смогла простить даже своему зеркальцу то, что оно отметило расцветающую красоту молодой царевны. Недопустимость видеть в царевне красоту, превосходящую её собственную, побудила царицу отправить в лес служанку, которая должна была оставить в глуши молодую красавицу на съедение зверям. Когда же зеркальце сообщило царице, что жива царевна, превосходящая её красотой, царица решилась отправить к ней служанку с отравленным ядом яблоком. В итоге сказки, когда любовь королевича Елисея оживила умершую невесту и она во всей красе предстала перед царицей, её охватила смертная тоска, от которой гордая царица и умерла.
Судьба мемориального наследия Тургенева сложилась драматичес-ки. В России после смерти у него не осталось законных правопреем-ников. Имущество, по сути, разошлось по чужим рукам. Хорошо, что благодаря заботам Галаховых, получивших удалось, хоть и не без ущерба, сберечь библиотеку писателя и некоторые его родо-вые святыни, такие как древний образ Нерукотворного. Сохра-нилась почти вся подлинная обстановка тургеневского дома поздних лет.
Но совокупный перечень утрат выглядит ошеломляюще огромным. Чтобы в этом убедиться, достаточно изучить книгу Ж.Мурье о ком-Лутовинове (Спб. 1899), опись М.А.Щепкина (Истор. вест.,1916, N 2) и "Каталог выставки в память И.С.Тургенева" 1909 го-да. Многие представленные в той юбилейной экспозиции вещи, руко-писи, портреты, письма впоследствии беззаботно рассеяны по колле-циям и частным владельцам. За тургеневскими реликвиями буквально охотились. Целостный предметный мир, окружавший Тургенева в Рос-сии, оказался навсегда раздробленным.
Когда пришло время "собирать камни", иное найдено по случаю. Некто Руденский (вероятно, Николай Дмитриевич, церковнослужи-тель, уроженец с. Ядрино-Успенское Мценского уезда - см. "Реквием", вып.3, Орел, 1996, с.163) обнаружил среди старых книг черновики студенческих лекций и другие автографы писателя. К счастью, дога-дался передать всё это в Орловский музей.
Библиотекарь губернской архивной комиссии И.Ф.Рында отыскивал всюду, где только возможно, тургеневские бумаги, фотографии, ве-щи. Похоже, у него остались и некоторые неучтенные поступления в фонд архивной комиссии. Например, акварельный портрет мальчика из семьи Тургеневых с явными физическими недостатками, который до сих пор без достаточного обоснования считается изображением Ивана в детстве. Собрание Рынды после революции оказалось в Новочер-касске. Оно куплено у последней его владелицы Е.П.Епифановой. Там были письма и черновики Тургенева крестьян деревни Гу-
щино, адресованное князю В.А.Меншикову, с редакционными пометами Тургенева, его фотография с дарительной надписью А.Н.Мухортовой.
Сам писатель, как известно, порой бывал беспечен. Не слишком заботился о сохранении семейных ценностей. "А что шкатулка отцо-ва, чернильница, образ - моё благословение - не отыскались? - спрашивала Ивана мать в одном из писем. - Нельзя ли [найти] хоть с денег? Надо же иметь что-либо святое, заветное!" (1842, 24 декабря. РНБ, отдел рукоп., ф.795, N 82, л.250). До последнего времени, еще при жизни Тургенева, лутовиновский архив, родовые
В сказке "О мёртвой царевне и семи богатырях" Пушкин описывает внешний вид царицы как молодой, высокой, стройной женщины, белолицей и румяной. Однако, внешняя красота царицы скрывала её достаточно непростой характер, поскольку она была гордой, своенравной и ревнивой. Имея такой характер, она не смогла простить даже своему зеркальцу то, что оно отметило расцветающую красоту молодой царевны. Недопустимость видеть в царевне красоту, превосходящую её собственную, побудила царицу отправить в лес служанку, которая должна была оставить в глуши молодую красавицу на съедение зверям. Когда же зеркальце сообщило царице, что жива царевна, превосходящая её красотой, царица решилась отправить к ней служанку с отравленным ядом яблоком. В итоге сказки, когда любовь королевича Елисея оживила умершую невесту и она во всей красе предстала перед царицей, её охватила смертная тоска, от которой гордая царица и умерла.