Замечательный русский поэт Марина Цветаева однажды сказала: "Я не верю стихам, которые — льются. Рвутся — да!" И доказывала это на протяжении всей жизни собственными — рвущимися из сердца — строками. Это были удивительно живые стихи о пережитом, не просто о выстраданном — о потрясшем. И в них всегда было и есть дыхание. В самом прямом смысле: слышно, как человек дышит. Все стихи Цветаевой имеют источник, имя которому — душа поэта.
Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы — и что ей хаты!
Даже в самых первых, наивных, но уже талантливых стихах проявилось лучшее качество Цветаевой как поэта — тождество между личностью, жизнью и словом. Вот почему мы говорим, что вся поэзия ее — исповедь!
В октябре 1910 года Цветаева, еще ученица гимназии, на собственные деньги издает свой первый сборник стихов "Вечерний альбом". Первая книга — дневник очень наблюдательного и одаренного ребенка: ничего не выдумано, ничего не приукрашено — все прожито ею:
Ах, этот мир и счастье быть на свете
Еще невзрослый передаст ли стих?
Уже в первой книге есть предельная искренность, ясно выраженная индивидуальность, даже нота трагизма среди наивных и светлых стихов:
Ты дал мне детство — лучше сказки
И дай мне смерть — в семнадцать лет —
На такие "детские стихи" откликнулись настоящие мастера. М. Волошин писал, что эти стихи "нужно читать подряд, как дневник, и тогда каждая строчка будет понятна и уместна". Об интимности, исповедальности стихов Марины Цветаевой писал в 1910 году и В. Брюсов: "Когда читаешь ее книги, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру... Появляются уже не поэтические создания, но просто страницы чужого дневника".
Первые стихи — это обращение к матери, разговор с сестрой Асей, с подругами, признание в любви, поклонение Наполеону, размышления о смерти, любви, жизни. Это все, чем полна девочка в начале жизни, в светлых надеждах, в романтических мечтах:
Храни, Господь, твой голос звонкий
И мудрый ум в 16 лет!
Своего возлюбленного и мужа Марина Цветаева звала в стихах "царевичем", "чародеем", и сила ее любви не была тайной для читателя. Цветаева не могла любить, не восхищаясь, не преклоняясь:
В его лице я рыцарству верна.
Всем вам, кто жил и умирал без страху, —
Такие — в роковые времена —
Слагают стансы — и идут на плаху.
В 1912 году появляется вторая книга Цветаевой — "Волшебный фонарь", а затем в 1913 году — избранное "Из двух книг", куда вошли лучшие стихотворения начинающей поэтессы. Темы и образы этих книг объединяет "детскость" — условная ориентация на романтическое видение мира глазами ребенка; детская влюбленность, непосредственность, любование жизнью. Поэтический язык этих сборников универсален и включает традиционный набор символов литературы первого десятилетия XX в "закреплять текущий миг" и автобиографичность стихотворений придают им дневниковую направленность. В предисловии к сборнику "Из двух книг" Цветаева уже открыто говорит о дневниковости: "Все это было. Мои стихи — дневник, моя поэзия — поэзия собственных имен".
Мои стихи — дневник.
М. Цветаева
Замечательный русский поэт Марина Цветаева однажды сказала: "Я не верю стихам, которые — льются. Рвутся — да!" И доказывала это на протяжении всей жизни собственными — рвущимися из сердца — строками. Это были удивительно живые стихи о пережитом, не просто о выстраданном — о потрясшем. И в них всегда было и есть дыхание. В самом прямом смысле: слышно, как человек дышит. Все стихи Цветаевой имеют источник, имя которому — душа поэта.
Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы — и что ей хаты!
Даже в самых первых, наивных, но уже талантливых стихах проявилось лучшее качество Цветаевой как поэта — тождество между личностью, жизнью и словом. Вот почему мы говорим, что вся поэзия ее — исповедь!
В октябре 1910 года Цветаева, еще ученица гимназии, на собственные деньги издает свой первый сборник стихов "Вечерний альбом". Первая книга — дневник очень наблюдательного и одаренного ребенка: ничего не выдумано, ничего не приукрашено — все прожито ею:
Ах, этот мир и счастье быть на свете
Еще невзрослый передаст ли стих?
Уже в первой книге есть предельная искренность, ясно выраженная индивидуальность, даже нота трагизма среди наивных и светлых стихов:
Ты дал мне детство — лучше сказки
И дай мне смерть — в семнадцать лет —
На такие "детские стихи" откликнулись настоящие мастера. М. Волошин писал, что эти стихи "нужно читать подряд, как дневник, и тогда каждая строчка будет понятна и уместна". Об интимности, исповедальности стихов Марины Цветаевой писал в 1910 году и В. Брюсов: "Когда читаешь ее книги, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру... Появляются уже не поэтические создания, но просто страницы чужого дневника".
Первые стихи — это обращение к матери, разговор с сестрой Асей, с подругами, признание в любви, поклонение Наполеону, размышления о смерти, любви, жизни. Это все, чем полна девочка в начале жизни, в светлых надеждах, в романтических мечтах:
Храни, Господь, твой голос звонкий
И мудрый ум в 16 лет!
Своего возлюбленного и мужа Марина Цветаева звала в стихах "царевичем", "чародеем", и сила ее любви не была тайной для читателя. Цветаева не могла любить, не восхищаясь, не преклоняясь:
В его лице я рыцарству верна.
Всем вам, кто жил и умирал без страху, —
Такие — в роковые времена —
Слагают стансы — и идут на плаху.
В 1912 году появляется вторая книга Цветаевой — "Волшебный фонарь", а затем в 1913 году — избранное "Из двух книг", куда вошли лучшие стихотворения начинающей поэтессы. Темы и образы этих книг объединяет "детскость" — условная ориентация на романтическое видение мира глазами ребенка; детская влюбленность, непосредственность, любование жизнью. Поэтический язык этих сборников универсален и включает традиционный набор символов литературы первого десятилетия XX в "закреплять текущий миг" и автобиографичность стихотворений придают им дневниковую направленность. В предисловии к сборнику "Из двух книг" Цветаева уже открыто говорит о дневниковости: "Все это было. Мои стихи — дневник, моя поэзия — поэзия собственных имен".