Как герасим из произведения муму пытается преодолеть свое одиночество? почему татьяна смиренно принимает судьбу? как вы думаете,почему герасим так легко отпускает татьяну? кто заполняет пустоту в душе герасима? что становится последней каплей терпения в душе герасима? что становится последней каплей и он решает уйти из дома барыни? почему герой сам решает судьбу собачки? ведь ему было бы легче не видеть ее гибели?

Это несчастный бедный человек, «мокрый, в лохмотьях, с длинной растрепанной бородой», худой, с «испитым, морщинистым лицом, нависшими желтыми бровями, беспокойными глазами». единственное его «богатство» – дрянная лошадёнка. решился на кражу этот мужик, конечно, не от хорошей жизни, а из-за притеснения приказчика, разоряющего крестьян. «…с детки пищат, сам знаешь. круто, во как, приходится», – жалуется он бирюку и просит не забирать лошадёнку. видя, что его уговоры на лесника не действуют, мужик взрывается: ему нечего теперь терять, в его словах чувствуется и отчаяние, и ненависть к леснику, который, исполняя свой долг перед барином, собирается лишить его единственной скотины, без которой и ему, и его семье не выжить: «а мне что? всё едино – пропадать; куда я без лошади пойду? пришиби – один конец; что с голоду, что так – всё едино. пропадай всё: жена, дети – околевай » звучит и прямая угроза бирюку: «а до тебя, погоди, душегубец окаянный, зверь, зверь, зверь! душегубец ты, зверь, погибели на тебя да постой, недолго тебе царствовать! затянут тебе глотку, постой! » читая рассказ, мы понимаем, что до такого крайнего отчаяния, до угроз мужика довели тяжёлый изнурительный труд, постоянные мысли о хлебе насущном, о том, как прокормить семью, как избежать притеснений приказчика.

Почитай стих,поймешь смерть поэта отмщенья, государь, отмщенья! паду к ногам твоим: будь справедлив и накажи убийцу, чтоб казнь его в позднейшие века твой правый суд потомству возвестила, чтоб видели злодеи в ней пример. погиб поэт! — невольник чести — пал, оклеветанный молвой, с свинцом в груди и жаждой мести, поникнув гордой головой! . не вынесла душа поэта позора мелочных обид, восстал он против мнений света один, как прежде.. и убит! убит! . к чему теперь рыданья, пустых похвал ненужный хор и жалкий лепет оправданья? судьбы свершился приговор! не вы ль сперва так злобно гнали его свободный, смелый дар и для потехи раздували чуть затаившийся ? что ж? веселитесь.. — он мучений последних вынести не мог: угас, как светоч, дивный гений, увял торжественный венок. его убийца хладнокровно навел удар.. спасенья нет: пустое сердце бьется ровно. в руке не дрогнул пистолет, и что за диво? . издалека, подобный сотням беглецов, на ловлю счастья и чинов заброшен к нам по воле рока; смеясь, он дерзко презирал земли чужой язык и нравы; не мог щадить он нашей славы; не мог понять в сей миг кровавый, на что́ он руку поднимал! . и он убит — и взят могилой, как тот певец, неведомый, но милый, добыча ревности глухой, воспетый им с такою чудной силой, сраженный, как и он, безжалостной рукой. зачем от мирных нег и дружбы простодушной вступил он в этот свет, завистливый и душный для сердца вольного и пламенных страстей? зачем он руку дал клеветникам ничтожным, зачем поверил он словам и ласкам ложным, он, с юных лет постигнувший людей? . и прежний сняв венок, — они венец терновый, увитый лаврами, надели на него: но иглы тайные сурово язвили славное чело; отравлены его последние мгновенья коварным шепотом насмешливых невежд, и умер он — с напрасной жаждой мщенья, с досадой тайною обманутых надежд. замолкли звуки чудных песен, не раздаваться им опять: приют певца угрюм и тесен, и на устах его печать. а вы, надменные потомки известной подлостью прославленных отцов, пятою рабскою поправшие обломки игрою счастия обиженных родов! вы, жадною толпой стоящие у трона, свободы, гения и славы палачи! таитесь вы под сению закона, пред вами суд и правда — всё молчи! . но есть и божий суд, наперсники разврата! есть грозный суд: он ждет; он не доступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед. тогда напрасно вы прибегнете к злословью: оно вам не вновь, и вы не смоете всей вашей черной кровью поэта праведную кровь!