«…завелось казачество — широкая, разгульная замашка русской природы».
«Это было, точно, необыкновенное явленье русской силы: его вышибло из народной груди огниво бед».
«Не было ремесла, которого бы не знал казак: накурить вина, снарядить телегу, намолоть пороху, справить кузнецкую, слесарную работу и, в прибавку к тому, — гулять напропалую, пить и бражничать, как только может один русский, – все это было ему по плечу».
«Словом, русский характер получил здесь могучий, широкий размах, крепкую наружность». (Выд. мной).
А вот с какими словами погибали в бою казаки:
«Не жаль расстаться с светом! дай Бог и всякому такой кончины! пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отшедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру».
«Балабан, почуяв предсмертные муки, тихо сказал: «Сдается мне, паны браты, умираю хорошею смертью: семерых изрубил, девятерых копьем исколол, истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею. Пусть же цветет вечно Русская земля!» И отлетела его душа».
«Повел Кукубенко вокруг себя очами и проговорил: «Благодарю Бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! пусть же после нас живут лучше, чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!» И вылетела молодая душа». (Выд. мной).
Вот как Гоголь описывает Запорожскую Сечь:
«…завелось казачество — широкая, разгульная замашка русской природы».
«Это было, точно, необыкновенное явленье русской силы: его вышибло из народной груди огниво бед».
«Не было ремесла, которого бы не знал казак: накурить вина, снарядить телегу, намолоть пороху, справить кузнецкую, слесарную работу и, в прибавку к тому, — гулять напропалую, пить и бражничать, как только может один русский, – все это было ему по плечу».
«Словом, русский характер получил здесь могучий, широкий размах, крепкую наружность». (Выд. мной).
А вот с какими словами погибали в бою казаки:
«Не жаль расстаться с светом! дай Бог и всякому такой кончины! пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отшедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру».
«Балабан, почуяв предсмертные муки, тихо сказал: «Сдается мне, паны браты, умираю хорошею смертью: семерых изрубил, девятерых копьем исколол, истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею. Пусть же цветет вечно Русская земля!» И отлетела его душа».
«Повел Кукубенко вокруг себя очами и проговорил: «Благодарю Бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! пусть же после нас живут лучше, чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!» И вылетела молодая душа». (Выд. мной).