«Путешествия Гулливера» —произведение, написанное на стыке жанров: это и увлекательное, чисто романное повествование, роман-путешествие (отнюдь, впрочем, не «сентиментальное», которое в 1768 г. опишет Лоренс Стерн); это роман-памфлет и одновременно роман, носящий отчетливые черты антиутопии — жанра, который мы привыкли полагать принадлежащим исключительно литературе XX столетия; это роман со столь же отчетливо выраженными элементами фантастики, и буйство свифтовского воображения воистину не знает пределов. Будучи романом-антиутопией, это и роман в полном смысле утопический тоже, в особенности его последняя часть. И наконец, несомненно, следует обратить внимание на самое главное — это роман пророческий, ибо, читая и перечитывая его сегодня, прекрасно отдавая себе отчет в несомненной конкретности адресатов свифтовской беспощадной, едкой, убийственной сатиры, об этой конкретике задумываешься в последнюю очередь. Потому что все то, с чем сталкивается в процессе своих странствий его герой, его своеобразный Одиссей, все проявления человеческих, скажем так, странностей — тех, что вырастают в «странности», носящие характер и национальный, и наднациональный тоже, характер глобальный, — все это не только не умерло вместе с теми, против кого Свифт адресовал свой памфлет, не ушло в небытие, но, увы, поражает своей актуальностью. А стало быть — поразительным пророческим даром автора, его умением уловить и воссоздать то, что принадлежит человеческой природе, а потому носит характер, так сказать, непреходящий.
Мне снилась осень в полусвете стекол, Друзья и ты в их шутовской гурьбе, И, как с небес добывший крови сокол, Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло, И, поволокой рамы серебря, Заря из сада обдавала стекла Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый, Как лед, трещал и таял кресел шелк. Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла, И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен Рассвет, и ветер, удаляясь, нес, Как за возом бегущий дождь соломин, Гряду бегущих по небу берез.
О с н о в н а я м ы с л ь. Сон рассказал, что любви пришел конец. К а к о й х у д о ж е с т в е н н ы й п р и ё м в н ё м б ы л и с п о л ь з о в а н ? Противопоставление сна (с его течением времени) и реальности пробуждения. (Двойное действие: лирический герой рассказывает сон, в котором времени проходит значительно больше, чем в действительности, и делает вывод после пробуждения, уже в реальности). Т р о п ы. Преобладают метафоры: отблеск зари на стеклах сравнивается с багровыми - цвета крови - красками осени, время - жизнь. Пробуждение - избавление от любовной зависимости. Образное сравнение: сердца с соколом, шелка со льдом, сна с отзвуком колокола. Эпитеты: шутовская гурьба кровавые слезы, рыхлый шелк, громкая ты, бегущий дождь, бегущие березы. Олицетворение: сердце спускалось, время шло, старилось и глохло. Повтор: время шло и старилось; бегущий дождь, бегущие березы. К а к в ы в о с п р и н я л и с т и х о т в о р е н и е ? Как лирическое. Красивое, но грустное. Как напоминание о неизбежном и необратимом ходе времени и уходе любви. Ч т о п е р е ж и в а е т а в т о р ? Его лирический герой проснулся и осознал, что время упущено, любовь не принесла счастья. Будущее тоже тоскливо. Настроение осеннее, стихотворение проникнуто грустью. О п р е д е л и т ь о п о р н ы е с л о в а в к а ж д о й с т р о ф е , о б о с н о в а т ь в ы б о р . 1 строфа: ТЫ - мы знакомимся с героиней сна, приручившей лирического героя также, как и целую толпу 2 строфа: СЛЕЗЫ – течение времени не дает успокоения, чувства тлеют. 3 строфа: ВРЕМЯ – время расставило все по местам, чувства превращаются в тлен и прах, голос любимой больше не звучит в душе. 4 строфа: РАССВЕТ – лирический герой не только проснулся, (будущее его пока еще темно), но и стряхнул старую любовь, как кошмарный сон. Былое кружится соломинками позади, и ветер таким же манером склоняет верхушки берез в вышине, откуда раньше спускался прирученный любовью сокол. В к а к о й с т р о ф е е с т ь р а з в ё р н у т а я м е т а ф о р а. Во второй: «поволокой рамы серебря, заря из сада обдавала стекла кровавыми слезами сентября». Яркие, но печальные, томительные и непреходящие чувства лирического героя уподобляются осенним явлениям: речь идет о дожде, туманящем окна, которые в свете зари имеют кровяной отблеск, о дожде, в котором багрянец листьев становится темнее.
Борис Пастернак. "С о н".
Мне снилась осень в полусвете стекол,
О с н о в н а я м ы с л ь. Сон рассказал, что любви пришел конец.Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И, поволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стекла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лед, трещал и таял кресел шелк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен
Рассвет, и ветер, удаляясь, нес,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.
К а к о й х у д о ж е с т в е н н ы й п р и ё м в н ё м б ы л и с п о л ь з о в а н ? Противопоставление сна (с его течением времени) и реальности пробуждения. (Двойное действие: лирический герой рассказывает сон, в котором времени проходит значительно больше, чем в действительности, и делает вывод после пробуждения, уже в реальности).
Т р о п ы. Преобладают метафоры: отблеск зари на стеклах сравнивается с багровыми - цвета крови - красками осени, время - жизнь. Пробуждение - избавление от любовной зависимости.
Образное сравнение: сердца с соколом, шелка со льдом, сна с отзвуком колокола.
Эпитеты: шутовская гурьба кровавые слезы, рыхлый шелк, громкая ты, бегущий дождь, бегущие березы.
Олицетворение: сердце спускалось, время шло, старилось и глохло.
Повтор: время шло и старилось; бегущий дождь, бегущие березы.
К а к в ы в о с п р и н я л и с т и х о т в о р е н и е ? Как лирическое. Красивое, но грустное. Как напоминание о неизбежном и необратимом ходе времени и уходе любви.
Ч т о п е р е ж и в а е т а в т о р ? Его лирический герой проснулся и осознал, что время упущено, любовь не принесла счастья. Будущее тоже тоскливо. Настроение осеннее, стихотворение проникнуто грустью.
О п р е д е л и т ь о п о р н ы е с л о в а в к а ж д о й с т р о ф е , о б о с н о в а т ь в ы б о р .
1 строфа: ТЫ - мы знакомимся с героиней сна, приручившей лирического героя также, как и целую толпу
2 строфа: СЛЕЗЫ – течение времени не дает успокоения, чувства тлеют. 3 строфа: ВРЕМЯ – время расставило все по местам, чувства превращаются в тлен и прах, голос любимой больше не звучит в душе.
4 строфа: РАССВЕТ – лирический герой не только проснулся, (будущее его пока еще темно), но и стряхнул старую любовь, как кошмарный сон. Былое кружится соломинками позади, и ветер таким же манером склоняет верхушки берез в вышине, откуда раньше спускался прирученный любовью сокол.
В к а к о й с т р о ф е е с т ь р а з в ё р н у т а я м е т а ф о р а. Во второй: «поволокой рамы серебря, заря из сада обдавала стекла кровавыми слезами сентября». Яркие, но печальные, томительные и непреходящие чувства лирического героя уподобляются осенним явлениям: речь идет о дожде, туманящем окна, которые в свете зари имеют кровяной отблеск, о дожде, в котором багрянец листьев становится темнее.