Повествование ведётся от имени солдата. Именно народный облик солдата-рассказчика определяет неподражаемую сказовую манеру повествования. Такое своеобразное освещение исторической битвы придаёт ей эпохальный, универсальный масштаб, при этом само Бородинское сражение приобретает особую достоверность. Сначала ветеран описывает события, предшествовавшие самому сражению: длительное отступление русской армии, тщательный выбор места предстоящего сражения, подготовительные работы перед боем, клятва верности воинов своему патриотическому долгу. Как и полагается простому русскому солдату, речь его проста, но очень эмоциональна и образна. Начало монолога – антитеза: - Да, были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри - не вы! – подчёркивающая нравственную силу поколения людей 1812 года. Отсюда и сожаление по поводу безвременной гибели участников Бородинского сражения: Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля.. . Монологу присущи фразеологизмы разговорного стиля: ломить стеною, постоять головою, а также обилие глаголов и наречий (молча отступали, досадно было, боя ждали, ворчали, не смеют, изорвать и т. д.)
Много лет с тех славных дней, и вот я вновь вернулся сюда. Здесь на Бородинском поле многие мои товарищи сложили свои головы за Россию. Мы были молоды и отважны. Я служил в армии Петра Багратиона. Накануне сражения я встретился с моим земляком Николаем Мартемьяновичем Сипягиным, который служил адъютантом Багратиона. Разговаривали долго, волновались, переживали сильно, готовились к бою, в котором решалась судьба Отечества, покажем ли себя достойными воинами. Утром 26 августа, едва только забрезжили первые лучи солнца, раздался сигнал «Стройся!». Я быстро вскочил, схватил ружь и встал в строй воинов. Нам приказали защищать багратионовы флеши. Флеши- это такие полевые сооружения, которые с высоты птичьего полта напоминают остри стрелы. Длина наших флешей по каждой стороне была примерно 20 метров или чуть-чуть больше. Навсегда запомню этот день! Французы шли в атаку на нас целых восемь раз. Но рядом с нами был сам Багратион. Он не прятался за нашими спинами, а вдохновлял нас своим примером, своей смелостью. Пару раз за день я видел Сипягина, чему был несказанно рад. Бой продолжался шесть часов. Мы упрямо сдерживали натиск французов. Во время восьмой атаки французов на флеши раздался чей-то крик: «Багратион ранен!» Вот тут я признаюсь, что пали мы духом. Утомлнные боем, замешкались: «Что теперь делать? Где наши командиры?». Дело командир Третьей пехотной дивизии генерал-лейтенант Коновницын, принявший командование на себя. Смелый же он был человек!
Мы были молоды и отважны. Я служил в армии Петра Багратиона.
Накануне сражения я встретился с моим земляком Николаем Мартемьяновичем Сипягиным, который служил адъютантом Багратиона. Разговаривали долго, волновались, переживали сильно, готовились к бою, в котором решалась судьба Отечества, покажем ли себя достойными воинами.
Утром 26 августа, едва только забрезжили первые лучи солнца, раздался сигнал «Стройся!». Я быстро вскочил, схватил ружь и встал в строй воинов. Нам приказали защищать багратионовы флеши. Флеши- это такие полевые сооружения, которые с высоты птичьего полта напоминают остри стрелы. Длина наших флешей по каждой стороне была примерно 20 метров или чуть-чуть больше.
Навсегда запомню этот день! Французы шли в атаку на нас целых восемь раз. Но рядом с нами был сам Багратион. Он не прятался за нашими спинами, а вдохновлял нас своим примером, своей смелостью. Пару раз за день я видел Сипягина, чему был несказанно рад.
Бой продолжался шесть часов. Мы упрямо сдерживали натиск французов. Во время восьмой атаки французов на флеши раздался чей-то крик: «Багратион ранен!» Вот тут я признаюсь, что пали мы духом. Утомлнные боем, замешкались: «Что теперь делать? Где наши командиры?». Дело командир Третьей пехотной дивизии генерал-лейтенант Коновницын, принявший командование на себя. Смелый же он был человек!