Лукаво-мудрому Сталину Шолохов был выгоден, в первое время он им прикрывался, показывая Западу, что вот-де и в СССР есть демократия, разные взгляды.. . Любил же он ходить во МХАТ на «белогвардейскую» пьесу Булгакова «Дни Турбиных».. .
На ознакомительной встрече в июле на даче в подмосковных Горках у Горького в 1931 году Сталин Шолохова упрекнул, что в романе «Тихий Дон» «слишком объективистски» , «вроде как бы с сочувствием» показан генерал Корнилов. Шолохов на это ответил: «Субъективно он был генералом храбрым, отличившимся на австрийском фронте. В бою он был ранен, захвачен в плен. Затем бежал из плена, значит, любил Родину, руководствовался кодексом офицерской чести.. . Вот художественная правда образа и продиктовала мне показать его таким, каков он и есть в романе» . Кто ещё с таким спокойствием и достоинством мог отстаивать перед всесильным генсеком свою правду? Сталин, как любой грузин, уважал силу. Но были ещё и политические соображения, которые заставляли его прислушиваться к голосу Шолохова. Шла борьба с Троцким и троцкизмом, который был выведен в романе таким, какой есть: с животной ненавистью к казачеству, с цинизмом, превосходящим все мыслимые пределы. Фактически Лев Давидович сознательно спровоцировал Вёшенское восстание: как известно, сначала он подписал «Воззвание Реввоенсовета Республики к офицерам и казакам белой армии» , гарантируя амнистию, мирный труд и свободу, а месяц спустя, в начале февраля 1919 года, направил в войска приказ о «расказачивании» Дона и начале массовых репрессий. Шолохов на время стал для Сталина единственным не искажающим, а реальным человеком, запечатляющим жизнь в слове, в которого тот терпеливо вглядывался, в какой-то момент прислушивался, словно бы пытаясь определить для себя границы возможного народного терпения. Шолохов же бросил вызов не только троцкистам, но и всему репрессивному советскому аппарату. На свой счёт Шолохов не обольщался, он со дня на день ожидал ареста. Шолохов был настолько независимой фигурой, что Сталин в его книгах практически отсутствует. Имя Сталина отсутствует не только в романах, но и в публицистике Шолохова! Сравните данный факт, о котором не любят вспоминать патологические ненавистники Шолохова, хотя бы со стихами Пастернака о Сталине или Евтушенко, вспомните его небезызвестные строки «Мой лучший друг живёт в Кремле» . Справедливости ради надо сказать, что о Сталине есть и действительно талантливые произведения, скажем, у Александра Вертинского, как это ни странно для бывшего русского эмигранта, или знаменитая песня Павла Шубина «Волховская застольная» , или песня Виктора Гусева с мощным рефреном «Артиллеристы, Сталин дал приказ!» . Шолохов имел смелость (а по сути, и дерзновение! ) говорить то, что никто другой не мог себе позволить. С. Г. Королькову, другу и художнику, который иллюстрировал первое издание романа «Тихий Дон» , он как-то сказал в сердцах: «Советская власть — враг человеку» . Но, вы знаете, этой прямотой он и держался. Если бы он хоть чуть слукавил, его бы не пощадили.. .
Лукаво-мудрому Сталину Шолохов был выгоден, в первое время он им прикрывался, показывая Западу, что вот-де и в СССР есть демократия, разные взгляды.. . Любил же он ходить во МХАТ на «белогвардейскую» пьесу Булгакова «Дни Турбиных».. .
На ознакомительной встрече в июле на даче в подмосковных Горках у Горького в 1931 году Сталин Шолохова упрекнул, что в романе «Тихий Дон» «слишком объективистски» , «вроде как бы с сочувствием» показан генерал Корнилов. Шолохов на это ответил: «Субъективно он был генералом храбрым, отличившимся на австрийском фронте. В бою он был ранен, захвачен в плен. Затем бежал из плена, значит, любил Родину, руководствовался кодексом офицерской чести.. . Вот художественная правда образа и продиктовала мне показать его таким, каков он и есть в романе» . Кто ещё с таким спокойствием и достоинством мог отстаивать перед всесильным генсеком свою правду? Сталин, как любой грузин, уважал силу. Но были ещё и политические соображения, которые заставляли его прислушиваться к голосу Шолохова. Шла борьба с Троцким и троцкизмом, который был выведен в романе таким, какой есть: с животной ненавистью к казачеству, с цинизмом, превосходящим все мыслимые пределы. Фактически Лев Давидович сознательно спровоцировал Вёшенское восстание: как известно, сначала он подписал «Воззвание Реввоенсовета Республики к офицерам и казакам белой армии» , гарантируя амнистию, мирный труд и свободу, а месяц спустя, в начале февраля 1919 года, направил в войска приказ о «расказачивании» Дона и начале массовых репрессий. Шолохов на время стал для Сталина единственным не искажающим, а реальным человеком, запечатляющим жизнь в слове, в которого тот терпеливо вглядывался, в какой-то момент прислушивался, словно бы пытаясь определить для себя границы возможного народного терпения. Шолохов же бросил вызов не только троцкистам, но и всему репрессивному советскому аппарату. На свой счёт Шолохов не обольщался, он со дня на день ожидал ареста. Шолохов был настолько независимой фигурой, что Сталин в его книгах практически отсутствует. Имя Сталина отсутствует не только в романах, но и в публицистике Шолохова! Сравните данный факт, о котором не любят вспоминать патологические ненавистники Шолохова, хотя бы со стихами Пастернака о Сталине или Евтушенко, вспомните его небезызвестные строки «Мой лучший друг живёт в Кремле» . Справедливости ради надо сказать, что о Сталине есть и действительно талантливые произведения, скажем, у Александра Вертинского, как это ни странно для бывшего русского эмигранта, или знаменитая песня Павла Шубина «Волховская застольная» , или песня Виктора Гусева с мощным рефреном «Артиллеристы, Сталин дал приказ!» . Шолохов имел смелость (а по сути, и дерзновение! ) говорить то, что никто другой не мог себе позволить. С. Г. Королькову, другу и художнику, который иллюстрировал первое издание романа «Тихий Дон» , он как-то сказал в сердцах: «Советская власть — враг человеку» . Но, вы знаете, этой прямотой он и держался. Если бы он хоть чуть слукавил, его бы не пощадили.. .