За ночь выпал снег. Он замел узкую дорожку от деревни к школе. Анна Васильевна начала урок русского языка. В класс вошел Савушкин. Он каждый день ходил лесной дорогой и опаздывал на урок. Учительница решила побывать у Савушкина дома. После уроков пошли они в деревню Уваровка лесной тропкой. Два человека сразу очутились в мире чудной тишины. Кругом было бело. Деревья убраны снегом до самого малого сучка. Верхушки берез были словно нарисованы тушью на небе. Тропинка бежала вдоль ручья. Взгляд учительницы остановился на живом ручейке. Почему он не замерз? Спросить у Савушкина она не смела. От теплого ключа на сердце сразу стало тепло и радостно. Среди деревьев петлял робкий след и убегал в чащу. Целая стая синиц вспорхнула и вылетела на поляну. Там стоял огромный зимний дуб. Какая красота! А мама-то ушла на работу, и два человека радостно рассмеялись...
За ночь выпал снег. Он замел узкую дорожку от деревни к школе. Анна Васильевна начала урок русского языка. В класс вошел Савушкин. Он каждый день ходил лесной дорогой и опаздывал на урок. Учительница решила побывать у Савушкина дома.
После уроков пошли они в деревню Уваровка лесной тропкой. Два человека сразу очутились в мире чудной тишины. Кругом было бело. Деревья убраны снегом до самого малого сучка. Верхушки берез были словно нарисованы тушью на небе.
Тропинка бежала вдоль ручья. Взгляд учительницы остановился на живом ручейке. Почему он не замерз? Спросить у Савушкина она не смела. От теплого ключа на сердце сразу стало тепло и радостно.
Среди деревьев петлял робкий след и убегал в чащу. Целая стая синиц вспорхнула и вылетела на поляну. Там стоял огромный зимний дуб. Какая красота!
А мама-то ушла на работу, и два человека радостно рассмеялись...
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.
Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.
Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.
Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой...
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой...
Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.
Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.
За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он.