В романе «Евгений Онегин» А. С. Пушкин обращается к теме судьбы молодого человека 20-х годов XIX века. Поэта интересуют не только вопросы выбора жизненного пути, общественного служения, но и проблема личного счастья героя. Рассказывая о юности Онегина, автор уже в первой главе задается вопросом:
Но был ли счастлив мой Евгений,
Свободный, в цвете лучших лет,
Среди блистательных побед,
Среди вседневных наслаждений?
Наверное, многие молодые люди мечтают о такой жизни, какую вел Онегин в юности:
Бывало, он еще в постеле:
К нему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
Три дома на вечер зовут...
Вся жизнь Онегина заполнена развлечениями: балы, рестораны, театр, дружеские пирушки, светские приемы... Что еще нужно для счастья молодому, богатому и свободному человеку, познавшему «науку страсти нежной» и все премудрости светской жизни? Я думаю, что Онегин тоже так считал какое-то время. Пока он покорял свет, у него не было ни времени, ни поводов для того, чтобы чувствовать себя несчастливым или хотя бы задумываться об этом. Хотя Пушкин на вопрос «Был ли счастлив Евгений?» отвечает отрицательно. Но это Пушкин. Он мудрее и старше. И он раньше своего героя понимает, что развлечения и удовольствия быстро надоедают и утомляют. Тем более, что Онегин не легкомысленный, пустой человек, который довольствовался бы забавами и роскошью. И вскоре Онегину действительно «наскучил света шум», «русская хандра им овладела понемногу». Покинув свет, Онегин пытается занять себя делом. Унаследовав от дяди заводы, земли и леса, Онегин рад был «прежний путь переменить на что-нибудь».
Первое время в деревне Евгений увлечен был хозяйственными преобразованиями, но потом «увидел ясно он, что и в деревне скука та же». Онегин скучает, но не страдает от одиночества и однообразия жизни. Чувства его дремлют. Он не знает, что может быть другая жизнь. Поэтому, встретив Татьяну, Онегин, хотя и «живо тронут был», «привычке милой не дал ходу, свою постылую свободу» он потерять не захотел. Позже, в письме Татьяне, он скажет: «Я думал: вольность и покой — замена счастию...» Свою ошибку он поймет только тогда, когда узнает настоящее чувство. Любовь к Татьяне откроет ему иную жизнь, наполненную чувствами, желаниями, надеждами этот период жизни героя можно назвать счастливым. По крайней мере, Онегин узнал, что оно есть в жизни. В его жизни появился смысл, цель:
...поминутно видеть вас,
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами...
В письме к Татьяне Онегин признается ей, что любовь заполнила всю его душу, стала смыслом его жизни:
Но чтоб продлилась жизнь моя,
Я утром должен быть уверен,
Что с вами днем увижусь я...
Но прозрение пришло к Онегину поздно. Выслушав ответ Татьяны, Онегин понимает, что «счастье было так возможно, так близко...» В этот момент он по-настоящему несчастлив, потому что, только узнав счастье, можно оценить его потерю, осознать всю пустоту и никчемность жизни.
Пушкин оставляет своего героя в минуту «злую для него».
Сумеет ли Онегин заполнить образовавшуюся пустоту служением общественному благу, высокой целью, мы не знаем. «Что сталось с Онегиным потом? Воскресила его страсть для нового более сообразного с человеческим достоинством страдания?.. Не знаем... Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца», — пишет В. Г. Белинский.
Единственное, что нам известно: Онегин успел узнать, что счастье есть, что даже ожидание его наполняет жизнь смыслом. И это лучше, чем вечный покой, праздность и скука.
Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме- тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло- маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра- виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду- рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко. Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе, подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб- кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг- лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии и не разбирался в таких вещах. После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем- ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте- шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви- дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замеч-Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме- тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло- маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра- виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду- рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко. Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе, подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб- кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг- лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии и не разбирался в таких вещах. После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем- ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте- шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви- дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замечтавшись.
В романе «Евгений Онегин» А. С. Пушкин обращается к теме судьбы молодого человека 20-х годов XIX века. Поэта интересуют не только вопросы выбора жизненного пути, общественного служения, но и проблема личного счастья героя. Рассказывая о юности Онегина, автор уже в первой главе задается вопросом:
Но был ли счастлив мой Евгений,
Свободный, в цвете лучших лет,
Среди блистательных побед,
Среди вседневных наслаждений?
Наверное, многие молодые люди мечтают о такой жизни, какую вел Онегин в юности:
Бывало, он еще в постеле:
К нему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
Три дома на вечер зовут...
Вся жизнь Онегина заполнена развлечениями: балы, рестораны, театр, дружеские пирушки, светские приемы... Что еще нужно для счастья молодому, богатому и свободному человеку, познавшему «науку страсти нежной» и все премудрости светской жизни? Я думаю, что Онегин тоже так считал какое-то время. Пока он покорял свет, у него не было ни времени, ни поводов для того, чтобы чувствовать себя несчастливым или хотя бы задумываться об этом. Хотя Пушкин на вопрос «Был ли счастлив Евгений?» отвечает отрицательно. Но это Пушкин. Он мудрее и старше. И он раньше своего героя понимает, что развлечения и удовольствия быстро надоедают и утомляют. Тем более, что Онегин не легкомысленный, пустой человек, который довольствовался бы забавами и роскошью. И вскоре Онегину действительно «наскучил света шум», «русская хандра им овладела понемногу». Покинув свет, Онегин пытается занять себя делом. Унаследовав от дяди заводы, земли и леса, Онегин рад был «прежний путь переменить на что-нибудь».
Первое время в деревне Евгений увлечен был хозяйственными преобразованиями, но потом «увидел ясно он, что и в деревне скука та же». Онегин скучает, но не страдает от одиночества и однообразия жизни. Чувства его дремлют. Он не знает, что может быть другая жизнь. Поэтому, встретив Татьяну, Онегин, хотя и «живо тронут был», «привычке милой не дал ходу, свою постылую свободу» он потерять не захотел. Позже, в письме Татьяне, он скажет: «Я думал: вольность и покой — замена счастию...» Свою ошибку он поймет только тогда, когда узнает настоящее чувство. Любовь к Татьяне откроет ему иную жизнь, наполненную чувствами, желаниями, надеждами этот период жизни героя можно назвать счастливым. По крайней мере, Онегин узнал, что оно есть в жизни. В его жизни появился смысл, цель:
...поминутно видеть вас,
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами...
В письме к Татьяне Онегин признается ей, что любовь заполнила всю его душу, стала смыслом его жизни:
Но чтоб продлилась жизнь моя,
Я утром должен быть уверен,
Что с вами днем увижусь я...
Но прозрение пришло к Онегину поздно. Выслушав ответ Татьяны, Онегин понимает, что «счастье было так возможно, так близко...» В этот момент он по-настоящему несчастлив, потому что, только узнав счастье, можно оценить его потерю, осознать всю пустоту и никчемность жизни.
Пушкин оставляет своего героя в минуту «злую для него».
Сумеет ли Онегин заполнить образовавшуюся пустоту служением общественному благу, высокой целью, мы не знаем. «Что сталось с Онегиным потом? Воскресила его страсть для нового более сообразного с человеческим достоинством страдания?.. Не знаем... Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца», — пишет В. Г. Белинский.
Единственное, что нам известно: Онегин успел узнать, что счастье есть, что даже ожидание его наполняет жизнь смыслом. И это лучше, чем вечный покой, праздность и скука.
тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло-
маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра-
виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду-
рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то
головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к
нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к
нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко.
Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она
переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем
исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том
подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл
глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце
улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал
устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе,
подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб-
кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг-
лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к
сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии
и не разбирался в таких вещах.
После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем-
ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте-
шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви-
дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замеч-Он поклонялся новому ангелу издали, пока не увидел, что она его заме-
тила; тогда он притворился, будто не видит, что она здесь, и начал ло-
маться на разные лады, как это принято у мальчишек, стараясь ей понра-
виться и вызвать ее восхищение. Довольно долго он выкидывал всякие ду-
рацкие штуки и вдруг, случайно взглянув в ее сторону во время какого-то
головоломного акробатического фокуса, увидел, что девочка повернулась к
нему спиной и направляется к дому. Том подошел к забору и прислонился к
нему в огорчении, надеясь все-таки, что она побудет в саду еще немножко.
Она постояла минутку на крыльце, потом повернулась к двери. Когда она
переступила порог, Том тяжело вздохнул. Но тут же просиял: прежде чем
исчезнуть, девочка перебросила через забор цветок - анютины глазки. Том
подбежал к забору и остановился шагах в двух от цветка, потом прикрыл
глаза ладонью и стал всматриваться куда-то в даль, словно увидел в конце
улицы что-то очень интересное. Потом поднял с земли соломинку и начал
устанавливать ее на носу, закинув голову назад; двигаясь ближе и ближе,
подходил к цветку и в конце концов наступил на него босой ногой, - гиб-
кие пальцы захватили цветок, и, прыгая на одной ноге, Том скрылся за уг-
лом. Но только на минуту, пока засовывал цветок под куртку, поближе к
сердцу, - а может быть, и к желудку: он был не слишком силен в анатомии
и не разбирался в таких вещах.
После этого он вернулся к забору и слонялся около него до самой тем-
ноты, ломаясь по-прежнему. Но девочка больше не показывалась, и Том уте-
шал себя мыслью, что она, может быть, подходила в это время к окну и ви-
дела его старания. Наконец он очень неохотно побрел домой, совсем замечтавшись.