Раз в крещенский вечерок Девушки гадали: За ворота башмачок, Сняв с ноги, бросали.
Гадали, чтобы узнать суженого, свою судьбу. Среди девушек только Светлана молчалива и грустна, она не поёт, не гадает. Её милый далеко, и уже год от него нет никаких вестей. Тяжело Светлане переживать разлуку с любимым.
Вот в светлице стол накрыт белой скатертью, на нем стоит зеркало со свечой и два прибора. Ровно в полночь в зеркале Светлана увидит своего милого, свою судьбу. С робостью садится она к зеркалу, но темно в зеркале, лишь свеча трепещет на столе. Вот и полночь. Светлана, замерев от страха, слышит, чьи-то шаги. Она робко глядит в зеркало, и чудится ей, что кто-то стоит за ее спиной и шепчет: «Я за тобой, моя краса!» Оглянулась — милый к ней протягивает руки: «Едем! Поп уж в церкви ждёт... / Хор венчальну песнь поёт.»
Они выходят к воротам, садятся в сани, и кони пускаются вскачь.
Они едут ночной степью, тусклая луна освещает их путь. Жених Светланы вдруг замолчал, стал бледен и уныл. Вот в стороне появляется храм, через открытые двери виден чёрный гроб — отпевают усопшего. Светлане страшно, но жених все так же молчалив, все так же бледен и уныл. Поднимается метель, ворон вьётся над санями и каркает: «Печаль!» Вдруг появляется хижинка, занесённая снегом. Кони подлетают к ней и... пропадают вместе с санями и женихом.
Оставшись одна, Светлана решается зайти в избушку. А в избушке — стол, накрытый белой скатертью, а на столе — гроб. Светлана падает на колени перед образом и молится, затем, зажав в руках крестик, садится в уголок, под иконы.
Вьюга утихла, свеча у гроба горит, мигая. Тишина. Чу! Белый голубок спускается к Светлане, садится на грудь и обнимает крыльями. Опять тишина. Но кажется Светлане, что мертвец пошевелился. Так и есть — покрывало спало, и страшный мертвец застонал. Вот-вот он разомкнёт свои окоченевшие руки и встанет из гроба! Но тут белый голубочек вспорхнул и сел на грудь мертвеца. И тот, лишённый силы, заскрежетал зубами, опять мертвенно побледнел и замер в гробу.
«Глядь, Светлана... о творец! / Милый друг ее — мертвец! / Ах! ...и пробудилась.» Проснулась Светлана в своей же светлице, где заснула, гадая. И вот уже рассвет, и петух поёт, встречая новое утро. Но у Светланы тяжело на душе от страшного и, может быть, вещего сна. Чтобы развеять тоску, она садится у окна, смотрит на дорогу. И видит: сани мчатся к дому, «Статный гость к крыльцу идёт... / Кто?... Жених Светланы.»
Развеялся мрачный сон — жених приехал за Светланой, чтобы вести ее к венцу.
Вот итог : верь в свою судьбу, верь в Бога, и несчастье покажется лишь страшным сном. «О! не знай сих страшных снов / Ты, моя Светлана...»
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали.
Гадали, чтобы узнать суженого, свою судьбу. Среди девушек только Светлана молчалива и грустна, она не поёт, не гадает. Её милый далеко, и уже год от него нет никаких вестей. Тяжело Светлане переживать разлуку с любимым.
Вот в светлице стол накрыт белой скатертью, на нем стоит зеркало со свечой и два прибора. Ровно в полночь в зеркале Светлана увидит своего милого, свою судьбу. С робостью садится она к зеркалу, но темно в зеркале, лишь свеча трепещет на столе. Вот и полночь. Светлана, замерев от страха, слышит, чьи-то шаги. Она робко глядит в зеркало, и чудится ей, что кто-то стоит за ее спиной и шепчет: «Я за тобой, моя краса!» Оглянулась — милый к ней протягивает руки: «Едем! Поп уж в церкви ждёт... / Хор венчальну песнь поёт.»
Они выходят к воротам, садятся в сани, и кони пускаются вскачь.
Они едут ночной степью, тусклая луна освещает их путь. Жених Светланы вдруг замолчал, стал бледен и уныл. Вот в стороне появляется храм, через открытые двери виден чёрный гроб — отпевают усопшего. Светлане страшно, но жених все так же молчалив, все так же бледен и уныл. Поднимается метель, ворон вьётся над санями и каркает: «Печаль!» Вдруг появляется хижинка, занесённая снегом. Кони подлетают к ней и... пропадают вместе с санями и женихом.
Оставшись одна, Светлана решается зайти в избушку. А в избушке — стол, накрытый белой скатертью, а на столе — гроб. Светлана падает на колени перед образом и молится, затем, зажав в руках крестик, садится в уголок, под иконы.
Вьюга утихла, свеча у гроба горит, мигая. Тишина. Чу! Белый голубок спускается к Светлане, садится на грудь и обнимает крыльями. Опять тишина. Но кажется Светлане, что мертвец пошевелился. Так и есть — покрывало спало, и страшный мертвец застонал. Вот-вот он разомкнёт свои окоченевшие руки и встанет из гроба! Но тут белый голубочек вспорхнул и сел на грудь мертвеца. И тот, лишённый силы, заскрежетал зубами, опять мертвенно побледнел и замер в гробу.
«Глядь, Светлана... о творец! / Милый друг ее — мертвец! / Ах! ...и пробудилась.» Проснулась Светлана в своей же светлице, где заснула, гадая. И вот уже рассвет, и петух поёт, встречая новое утро. Но у Светланы тяжело на душе от страшного и, может быть, вещего сна. Чтобы развеять тоску, она садится у окна, смотрит на дорогу. И видит: сани мчатся к дому, «Статный гость к крыльцу идёт... / Кто?... Жених Светланы.»
Развеялся мрачный сон — жених приехал за Светланой, чтобы вести ее к венцу.
Вот итог : верь в свою судьбу, верь в Бога, и несчастье покажется лишь страшным сном. «О! не знай сих страшных снов / Ты, моя Светлана...»