Детство героя проходило в маленьком городе Княжье-Вено Юго-Западного края. Вася — так звали мальчика — был сыном городского судьи. Ребенок рос, «как дикое деревцо в поле» : мать умерла, когда сыну было всего шесть лет, а отец, поглощенный своим горем, обращал на мальчика мало внимания. Вася целыми днями бродил по городу, и картины городской жизни оставляли в его душе глубокий след. Город был окружен прудами. Посреди одного из них на острове стоял старинный замок, принадлежавший некогда графскому роду. Ходили легенды, что остров насыпан пленными турками, и замок стоит «на костях человеческих» . Хозяева давным-давно покинули это мрачное жилище, и оно постепенно разрушалось. Его обитателями стали городские нищие, не имевшие иного пристанища. Но среди нищих произошел раскол. Старый Януш, один из бывших графских слуг, получил некое право решать, кто может жить в замке, а кто нет. Он оставил там лишь «аристократов» : католиков и бывшую графскую челядь. Изгнанники нашли себе пристанище в подземелье под старинным склепом у заброшенной униатской часовни, стоявшей на горе. Однако это их местопребывание никому не было известно.
Каждый человек в глубине души верит в чудеса, даже если обладает прагматичным складом ума. Однако детские сказки и предания откладывают на всех нас свой отпечаток. Что уж говорить про романтические и творческие натуры, к которым, без сомнения, принадлежал русский поэт Константин Бальмонт? Поэтому неудивительно, что среди его произведений можно встретить стихи-сказки, которые для многих являются посланием из далекого из удивительного мира детства, в котором все мы были счастливы. В 1903 году Бальмонт публикует стихотворение «Золотая рыбка», которое совершенно не вписывается в общую литературную тенденцию. Впрочем, и сам сборник «Только любовь» не подпадает под определение книги с передовыми жизненными взглядами. В этом нет ничего удивительного, потому что именно в этот период Бальмонт пересматривает свои жизненные приоритеты и приходит к выводу, что революция является злом. Не только конкретно для него, ставшего жертвой царских репрессий, но и для всего народа, который рискует лишиться даже тех крох, которые имеет. Поэтому вполне понятно, что Бальмонт больше не хочет быть предвестником общественных катаклизмов и борцом за справедливость. Ему гораздо приятнее создать произведение-притчу, главной героиней которого является маленькая золотая рыбка, плавающая в пруду. В саду играет оркестр, и ночные мотыльки кружатся в такт прекрасной музыке. Но не только они, но и собравшиеся люди понимают, что «от рыбки, от нее музыка звучала». Именно она и являлась источником тех чудес, которые происходили в этот волшебный вечер. И лишь ее присутствием можно объяснить улыбки на лицах гостей, опьяняющий запах весны и влюбленные взгляды, которые бросали друг на друга люди. Плавая в пруду, эта таинственная волшебница буквально преображала окружающий мир, привнося в него настоящее счастье, огромное и безмятежное. По мнению Бальмонта, у каждого человека в жизни есть своя золотая рыбка – маленький символ или же настоящего, который напоминает о том, что мир может быть действительно прекрасным и гармоничным. Главное, нужно захотеть этого по-настоящему и суметь передать свое желание той, которая готова его исполнить без промедления. Не ради корысти или же забавы, а из-за того, чтобы поддержать веру людей в чудеса, которые всем нам нужны время от времени, как живительный глоток влаги и символ надежды на лучшее.
Город был окружен прудами. Посреди одного из них на острове стоял старинный замок, принадлежавший некогда графскому роду. Ходили легенды, что остров насыпан пленными турками, и замок стоит «на костях человеческих» . Хозяева давным-давно покинули это мрачное жилище, и оно постепенно разрушалось. Его обитателями стали городские нищие, не имевшие иного пристанища. Но среди нищих произошел раскол. Старый Януш, один из бывших графских слуг, получил некое право решать, кто может жить в замке, а кто нет. Он оставил там лишь «аристократов» : католиков и бывшую графскую челядь. Изгнанники нашли себе пристанище в подземелье под старинным склепом у заброшенной униатской часовни, стоявшей на горе. Однако это их местопребывание никому не было известно.