В Притынном кабачке Тургенев становится свидетелем необычного состязания – спора среди крестьян о том кто лучший певец.
В роли судей выступают посетители питейной избы.
Два героя, Яков – Турок и рядчик из Жиздры, поют, стараясь перепеть друг друга. Присутствующих поражает пение Якова-Турка.
Описание пения Якова-Турка в этом рассказе, может быть, - одна из самых вдохновенных "музыкальных" страниц в художественной прозе Тургенева. .
"...Он глубоко вздохнул и запел. . .Первый звук его голоса был слаб и неровен, и, казалось, не выходил из его груди, но принёсся откуда-то издалека, словно залетел случайно в комнату. Странно подействовал этот трепещущий, звенящий звук на всех нас; мы взглянули друг на друга, а жена Николая Ивановича так и выпрямилась. За этим первым звуком последовал другой, более твёрдый и протяжный, но всё ещё, видимо, дрожащий, как струна, когда, внезапно прозвенев под сильным пальцем, она колеблется последним, быстро замирающим колебанием, за вторым - третий, и понемногу разгорячась и расширяясь, полилась заунывная песнь. "Не одна во поле дороженька пролегла", - пел он, и всем нам сладко становилось и жутко. Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос: он был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нём была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь; русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нём и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны".
В Притынном кабачке Тургенев становится свидетелем необычного состязания – спора среди крестьян о том кто лучший певец.
В роли судей выступают посетители питейной избы.
Два героя, Яков – Турок и рядчик из Жиздры, поют, стараясь перепеть друг друга. Присутствующих поражает пение Якова-Турка.
Описание пения Якова-Турка в этом рассказе, может быть, - одна из самых вдохновенных "музыкальных" страниц в художественной прозе Тургенева. .
"...Он глубоко вздохнул и запел. . .Первый звук его голоса был слаб и неровен, и, казалось, не выходил из его груди, но принёсся откуда-то издалека, словно залетел случайно в комнату. Странно подействовал этот трепещущий, звенящий звук на всех нас; мы взглянули друг на друга, а жена Николая Ивановича так и выпрямилась. За этим первым звуком последовал другой, более твёрдый и протяжный, но всё ещё, видимо, дрожащий, как струна, когда, внезапно прозвенев под сильным пальцем, она колеблется последним, быстро замирающим колебанием, за вторым - третий, и понемногу разгорячась и расширяясь, полилась заунывная песнь. "Не одна во поле дороженька пролегла", - пел он, и всем нам сладко становилось и жутко. Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос: он был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нём была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь; русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нём и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны".