Как-то раз постучался к нам очень странный и смешной человечек — совсем крохотный, чуть повыше двух спичек. На спине он тащил большую сумку, гораздо больше него самого.
— Я тут разные машинки продаю... — представился он.
— Что за машинки? Покажите! — заинтересовался мой папа.
— Вот, к примеру, машинка для приготовления уроков. Нажмёшь красную кнопку — решит задачу, нажмёшь жёлтую — напишет сочинение, зелёную — выучит урок по географии. Всё сама сделает и быстро — в одну минуту!
— Папа, купи! — обрадовался я.
— Ну, ладно. А сколько стоит?
— Ничего не стоит! Я денег не беру, — ответил человечек.
— Но вы же не зря, должно быть, трудились?
— Конечно. Только в обмен на машинку мне деньги не нужны. Мне нужен мозг вашего сына.
— Вы с ума сошли! — возмутился отец.
— Ну посудите сами, — улыбнулся человечек. — Зачем ему мозг, если уроки за него станет делать машинка?
— Пап, купи! — стал я упрашивать отца. — И в самом деле, на что мне мозг, когда есть такая машинка!
Отец внимательно посмотрел на меня немного и согласился:
— Ладно, забирайте его мозг, и по рукам!
Человечек взял у меня мозг и спрятал его в свою сумку. Каким же я сразу стал лёгким, когда опустела моя голова! Таким лёгким, что вспорхнул в воздух и начал летать по комнате. И если бы отец вовремя не поймал меня, наверное, я оказался бы за окном.
— Придётся держать его в клетке, — предупредил человечек.
— Почему? — удивился отец.
— Потому что он теперь безмозглый — вот почему! Не углядите, улетит в лес, словно пичужка, и умрёт там с голоду.
Отец посадил меня в клетку, точно канарейку. Клетка была маленькая, тесная — не пошевельнуться! Прутья так сжимали мне рёбра, так сжимали, что я... в страхе проснулся. Как хорошо, что всё это мне приснилось! Не поверите, я тут же сел за уроки.
Сайгак был распространен в областях сухих степей и полупустынь, простирающихся от предгорий Карпат до северо-восточных подножий Тянь-Шаня. В степи и полупустыни населяли бесчисленные стада антилоп сайгаков. Сайгаки хорошо при к полупустынным условиям. Они живут на солончаковых землях, где растительность непригодна для выпаса домашних животных. Поэтому разведение сайгаков в степных и полупустынных районах выгодно для человека. В поисках пастбищ кочуют сайгачьи стада по просторам степей Средней Азии и Казахстана, ежедневно проходя до 300—350 километров. Кочуя, звери кормятся на ходу, срывая травы выборочно, поэтому они никогда не стравливают пастбищ, как это делают домашние животные. Вся ее жизнь — движение, то медленное при пастьбе, то быстрое, обычно при опасности.
Как-то раз постучался к нам очень странный и смешной человечек — совсем крохотный, чуть повыше двух спичек. На спине он тащил большую сумку, гораздо больше него самого.
— Я тут разные машинки продаю... — представился он.
— Что за машинки? Покажите! — заинтересовался мой папа.
— Вот, к примеру, машинка для приготовления уроков. Нажмёшь красную кнопку — решит задачу, нажмёшь жёлтую — напишет сочинение, зелёную — выучит урок по географии. Всё сама сделает и быстро — в одну минуту!
— Папа, купи! — обрадовался я.
— Ну, ладно. А сколько стоит?
— Ничего не стоит! Я денег не беру, — ответил человечек.
— Но вы же не зря, должно быть, трудились?
— Конечно. Только в обмен на машинку мне деньги не нужны. Мне нужен мозг вашего сына.
— Вы с ума сошли! — возмутился отец.
— Ну посудите сами, — улыбнулся человечек. — Зачем ему мозг, если уроки за него станет делать машинка?
— Пап, купи! — стал я упрашивать отца. — И в самом деле, на что мне мозг, когда есть такая машинка!
Отец внимательно посмотрел на меня немного и согласился:
— Ладно, забирайте его мозг, и по рукам!
Человечек взял у меня мозг и спрятал его в свою сумку. Каким же я сразу стал лёгким, когда опустела моя голова! Таким лёгким, что вспорхнул в воздух и начал летать по комнате. И если бы отец вовремя не поймал меня, наверное, я оказался бы за окном.
— Придётся держать его в клетке, — предупредил человечек.
— Почему? — удивился отец.
— Потому что он теперь безмозглый — вот почему! Не углядите, улетит в лес, словно пичужка, и умрёт там с голоду.
Отец посадил меня в клетку, точно канарейку. Клетка была маленькая, тесная — не пошевельнуться! Прутья так сжимали мне рёбра, так сжимали, что я... в страхе проснулся. Как хорошо, что всё это мне приснилось! Не поверите, я тут же сел за уроки.