О физической силе Геракла слагают легенды: страшные змеи, злобные гиганты, разъяренные быки - никто не может его победить. Будучи полубогом, он благоволит к людям и защищает их. Месть Геры
Мать Геракла Алкмена ведет свой род от героя Персея, а его отец - сам Зевс, царь богов. Зевс клянется богам, что следующий младенец из рода Персея будет владыкой Пелопонесса. Ревнивая Гера догадывается, что неверный муж снова обманул ее. Она задерживает появление на свет Геракла и ускоряет рождение другого потомка Персея - Эврисфея. Зевс не может нарушить клятву, и власть над Пелопонессом получает Эврисфей. Таким образом, Гераклу предстоит долгие годы провести на службе у ничтожного, трусливого родственника.
Герой в колыбели
Геракл был еще младенцем, когда Гера подослала к детской колыбели двух змей, чтобы умертвить его. Брат Геракла, сын Алкмены и Амфитриона, при виде змей завизжал от страха. А Геракл молча схватил чудовищ и задушил их голыми руками. Почему Геракл совершает свои подвиги?
Геракл вырос и женился. Но однажды мстительная Гера насылает на него безумие, и он убивает жену и детей. Когда приступ безумия проходит, Гераклом овладевает скорбь. Он спрашивает у дельфийского оракула, чем можно искупить это преступление. Оракул отвечает, что Геракл должен поступить на службу к своему родственнику Эврисфею и в течение двенадцати лет совершить десять великих подвигов, после чего получит от богов прощение и бессмертие. Немейский лев
Для начала Эврисфей приказывает Гераклу добыть шкуру льва, живущего около города Немей. Этого льва нельзя ранить никаким оружием. Геракл пытается поразить его стрелами, но безуспешно. Тогда он загоняет льва в его логово, оглушает ударом дубины, а затем душит руками. Чтобы снять со зверя шкуру, он использует когти самого льва. Герой надевает волшебную шкуру немейского льва и становится неуязвимым. Лернейская гидра
Второй подвиг не легче первого. По приказанию Эврисфея Геракл должен убить гидру - девятиглавую змею, которая истребляет скот и одним своим дыханием убивает всякого, кто приближается к болоту близ города Лерны, где она живет. Геракл отсекает у змеи несколько голов, но на месте каждой вырастают целых две! Племянник Иолай, призванный Гераклом на прижигает раны змеи огнем, чтобы головы не вырастали вновь. А Геракл тем временем отсекает главную, бессмертную, голову, разрубает туловище гидры и смазывает острия своих стрел ее смертоносной желчью. Эврисфей не включает этот подвиг в счет, поскольку Гераклу Иолай.
Третий подвиг Геракла - поимка златорогой керинейской лани. После этого он ловит живым эриманфского вепря, который губит урожай. Пятый его подвиг заключается в том, чтобы очистить конюшни царя Авгия от огромных скоплений зловонного навоза. "Если я сумею очистить конюшни за один день, отдай мне десятую часть твоего табуна", - требует Геракл. Царь соглашается. Геракл благодаря своей сверхчеловеческой силе отводит воды двух рек в новое русло. Теперь реки текут через скотный двор, и вода, хлынувшая сквозь проломы в стенах, промывает стойла.
Геракл соединяет русла двух рек, чтобы очистить Авгиевы конюшни Но, несмотря на то, что Геракл очистил конюшни за один день, Авгий не хочет отдавать ему скот. Тогда Геракл убивает царя. А коварный Эврисфей не включает и этот подвиг в счет, так как Геракл потребовал за него плату. Шестой подвиг героя - истребление на Стимфалийском болоте птиц-людоедов с железными перьями, клювами и когтями.
Седьмой подвиг - укрощение быка
Бог Посейдон подарил критскому царю Миносу прекрасного быка, чтобы Минос принес его в жертву морскому богу. Но царь Минос не захотел убивать быка. Чтобы наказать Миноса, бог насылает на быка бешенство. Свирепое животное опустошает остров и держит в страхе его жителей. Геракл отправляется на Крит и несколько дней борется с быком.
Робинзон на необитаемом острове. Он добывает вещи с корабля и строит себе жилье
Проснулся я поздно. Погода была ясная, ветер утих, море перестало бесноваться. Я взглянул на покинутый нами корабль и с удивлением увидел, что на прежнем месте его уже нет. Теперь его прибило ближе к берегу. Он очутился неподалеку от той самой скалы, о которую меня чуть не расшибло волной. Должно быть, ночью его приподнял прилив, сдвинул с мели и пригнал сюда. Теперь он стоял не дальше мили от того места, где я ночевал. Волны, очевидно, не разбили его: он держался на воде почти прямо. Я тотчас же решил пробраться на корабль, чтобы запастись провизией и разными другими вещами. Спустившись с дерева, я еще раз осмотрелся кругом. Первое, что я увидел, была наша шлюпка, лежавшая по правую руку, на берегу, в двух милях отсюда - там, куда ее швырнул ураган. Я пошел было в том направлении, но оказалось, что прямой дорогой туда не пройдешь: в берег глубоко врезалась бухта, шириною в полмили, и преграждала путь. Я повернул назад, потому что мне было гораздо важнее попасть на корабль: я надеялся найти там еду. После полудня волны совсем улеглись, и отлив был такой сильный, что четверть мили до корабля я по сухому дну. Тут снова у меня заныло сердце: мне стало ясно, что все мы теперь были бы живы, если бы не испугались бури и не покинули свой корабль. Нужно было только выждать, чтобы шторм и мы благополучно добрались бы до берега, и я не был бы теперь вынужден бедствовать в этой безлюдной пустыне. При мысли о своем одиночестве я заплакал, но, вспомнив, что слезы никогда не прекращают несчастий, решил продолжать свой путь и во что бы то ни стало добраться до разбитого судна. Раздевшись, я вошел в воду и поплыл. Но самое трудное было еще впереди: взобраться на корабль я не мог. Он стоял на мелком месте, так что почти целиком выступал из воды, а ухватиться было не за что. Я долго плавал вокруг него и вдруг заметил корабельный канат (удивляюсь, как он сразу не бросился мне в глаза!). Канат свешивался из люка, и конец его приходился так высоко над водой, что мне с величайшим трудом удалось поймать его. Я поднялся по канату до кубрика. Подводная часть корабля была пробита, и трюм был наполнен водой. Корабль стоял на твердой песчаной отмели, корма его сильно приподнялась, а нос почти касался воды. Таким образом, вода не попала в корму, и ни одна из вещей, находившихся там, не подмокла. Я поспешил туда, так как мне раньше всего хотелось узнать, какие вещи испортились, а какие уцелели. Оказалось, что весь запас корабельной провизии остался совершенно сухим. А так как меня мучил голод, то я первым делом пошел в кладовую, набрал сухарей и, продолжая осмотр корабля, ел на ходу, чтобы не терять времени. В кают-компании я нашел бутылку рома и из нее несколько хороших глотков, так как очень нуждался в подкреплении сил для предстоящей работы. Прежде всего мне нужна была лодка, чтобы перевезти на берег те вещи, которые могли мне понадобиться. Но лодку было неоткуда взять, а желать невозможного бесполезно. Нужно было придумать что-нибудь другое. На корабле были запасные мачты, стеньги и реи. Из этого материала я решил построить плот и горячо принялся за работу. Кубрик-помещение для матросов в носовой части корабля. Выбрав несколько бревен полегче, я выбросил их за борт, обвязав предварительно каждое бревно канатом, чтобы их не унесло. Затем я спустился с корабля, притянул к себе четыре бревна, крепко связал их с обоих концов, скрепив еще сверху двумя или тремя дощечками, положенными накрест, и у меня вышло нечто вроде плота. Меня этот плот отлично выдерживал, но для большого груза он был слишком легок и мал. Пришлось мне снова взбираться на корабль. Там разыскал я пилу нашего корабельного плотника и распилил запас
Месть Геры
Мать Геракла Алкмена ведет свой род от героя Персея, а его отец - сам Зевс, царь богов. Зевс клянется богам, что следующий младенец из рода Персея будет владыкой Пелопонесса. Ревнивая Гера догадывается, что неверный муж снова обманул ее. Она задерживает появление на свет Геракла и ускоряет рождение другого потомка Персея - Эврисфея. Зевс не может нарушить клятву, и власть над Пелопонессом получает Эврисфей. Таким образом, Гераклу предстоит долгие годы провести на службе у ничтожного, трусливого родственника.
Герой в колыбели
Геракл был еще младенцем, когда Гера подослала к детской колыбели двух змей, чтобы умертвить его. Брат Геракла, сын Алкмены и Амфитриона, при виде змей завизжал от страха. А Геракл молча схватил чудовищ и задушил их голыми руками.
Почему Геракл совершает свои подвиги?
Геракл вырос и женился. Но однажды мстительная Гера насылает на него безумие, и он убивает жену и детей. Когда приступ безумия проходит, Гераклом овладевает скорбь. Он спрашивает у дельфийского оракула, чем можно искупить это преступление. Оракул отвечает, что Геракл должен поступить на службу к своему родственнику Эврисфею и в течение двенадцати лет совершить десять великих подвигов, после чего получит от богов прощение и бессмертие.
Немейский лев
Для начала Эврисфей приказывает Гераклу добыть шкуру льва, живущего около города Немей. Этого льва нельзя ранить никаким оружием. Геракл пытается поразить его стрелами, но безуспешно. Тогда он загоняет льва в его логово, оглушает ударом дубины, а затем душит руками. Чтобы снять со зверя шкуру, он использует когти самого льва. Герой надевает волшебную шкуру немейского льва и становится неуязвимым.
Лернейская гидра
Второй подвиг не легче первого. По приказанию Эврисфея Геракл должен убить гидру - девятиглавую змею, которая истребляет скот и одним своим дыханием убивает всякого, кто приближается к болоту близ города Лерны, где она живет. Геракл отсекает у змеи несколько голов, но на месте каждой вырастают целых две! Племянник Иолай, призванный Гераклом на прижигает раны змеи огнем, чтобы головы не вырастали вновь. А Геракл тем временем отсекает главную, бессмертную, голову, разрубает туловище гидры и смазывает острия своих стрел ее смертоносной желчью. Эврисфей не включает этот подвиг в счет, поскольку Гераклу Иолай.
Геракл побеждает лернейскую гидру - ужасную змею о девяти головах
Авгиевы конюшни
Третий подвиг Геракла - поимка златорогой керинейской лани. После этого он ловит живым эриманфского вепря, который губит урожай. Пятый его подвиг заключается в том, чтобы очистить конюшни царя Авгия от огромных скоплений зловонного навоза. "Если я сумею очистить конюшни за один день, отдай мне десятую часть твоего табуна", - требует Геракл. Царь соглашается. Геракл благодаря своей сверхчеловеческой силе отводит воды двух рек в новое русло. Теперь реки текут через скотный двор, и вода, хлынувшая сквозь проломы в стенах, промывает стойла.
Геракл соединяет русла двух рек, чтобы очистить Авгиевы конюшни
Но, несмотря на то, что Геракл очистил конюшни за один день, Авгий не хочет отдавать ему скот. Тогда Геракл убивает царя. А коварный Эврисфей не включает и этот подвиг в счет, так как Геракл потребовал за него плату. Шестой подвиг героя - истребление на Стимфалийском болоте птиц-людоедов с железными перьями, клювами и когтями.
Седьмой подвиг - укрощение быка
Бог Посейдон подарил критскому царю Миносу прекрасного быка, чтобы Минос принес его в жертву морскому богу. Но царь Минос не захотел убивать быка. Чтобы наказать Миноса, бог насылает на быка бешенство. Свирепое животное опустошает остров и держит в страхе его жителей. Геракл отправляется на Крит и несколько дней борется с быком.
Робинзон на необитаемом острове.
Он добывает вещи с корабля и строит себе жилье
Проснулся я поздно. Погода была ясная, ветер утих, море перестало
бесноваться.
Я взглянул на покинутый нами корабль и с удивлением увидел, что на
прежнем месте его уже нет. Теперь его прибило ближе к берегу. Он очутился
неподалеку от той самой скалы, о которую меня чуть не расшибло волной.
Должно быть, ночью его приподнял прилив, сдвинул с мели и пригнал сюда.
Теперь он стоял не дальше мили от того места, где я ночевал. Волны,
очевидно, не разбили его: он держался на воде почти прямо.
Я тотчас же решил пробраться на корабль, чтобы запастись провизией и
разными другими вещами.
Спустившись с дерева, я еще раз осмотрелся кругом. Первое, что я
увидел, была наша шлюпка, лежавшая по правую руку, на берегу, в двух милях
отсюда - там, куда ее швырнул ураган. Я пошел было в том направлении, но
оказалось, что прямой дорогой туда не пройдешь: в берег глубоко врезалась
бухта, шириною в полмили, и преграждала путь. Я повернул назад, потому что
мне было гораздо важнее попасть на корабль: я надеялся найти там еду.
После полудня волны совсем улеглись, и отлив был такой сильный, что
четверть мили до корабля я по сухому дну.
Тут снова у меня заныло сердце: мне стало ясно, что все мы теперь
были бы живы, если бы не испугались бури и не покинули свой корабль. Нужно
было только выждать, чтобы шторм и мы благополучно добрались бы до
берега, и я не был бы теперь вынужден бедствовать в этой безлюдной
пустыне.
При мысли о своем одиночестве я заплакал, но, вспомнив, что слезы
никогда не прекращают несчастий, решил продолжать свой путь и во что бы то
ни стало добраться до разбитого судна. Раздевшись, я вошел в воду и
поплыл.
Но самое трудное было еще впереди: взобраться на корабль я не мог. Он
стоял на мелком месте, так что почти целиком выступал из воды, а
ухватиться было не за что. Я долго плавал вокруг него и вдруг заметил
корабельный канат (удивляюсь, как он сразу не бросился мне в глаза!).
Канат свешивался из люка, и конец его приходился так высоко над водой, что
мне с величайшим трудом удалось поймать его. Я поднялся по канату до
кубрика. Подводная часть корабля была пробита, и трюм был наполнен водой.
Корабль стоял на твердой песчаной отмели, корма его сильно приподнялась, а
нос почти касался воды. Таким образом, вода не попала в корму, и ни одна
из вещей, находившихся там, не подмокла. Я поспешил туда, так как мне
раньше всего хотелось узнать, какие вещи испортились, а какие уцелели.
Оказалось, что весь запас корабельной провизии остался совершенно
сухим. А так как меня мучил голод, то я первым делом пошел в кладовую,
набрал сухарей и, продолжая осмотр корабля, ел на ходу, чтобы не терять
времени. В кают-компании я нашел бутылку рома и из нее несколько
хороших глотков, так как очень нуждался в подкреплении сил для предстоящей
работы.
Прежде всего мне нужна была лодка, чтобы перевезти на берег те вещи,
которые могли мне понадобиться. Но лодку было неоткуда взять, а желать
невозможного бесполезно. Нужно было придумать что-нибудь другое. На
корабле были запасные мачты, стеньги и реи. Из этого материала я решил
построить плот и горячо принялся за работу. Кубрик-помещение для матросов
в носовой части корабля.
Выбрав несколько бревен полегче, я выбросил их за борт, обвязав
предварительно каждое бревно канатом, чтобы их не унесло. Затем я
спустился с корабля, притянул к себе четыре бревна, крепко связал их с
обоих концов, скрепив еще сверху двумя или тремя дощечками, положенными
накрест, и у меня вышло нечто вроде плота.
Меня этот плот отлично выдерживал, но для большого груза он был
слишком легок и мал.
Пришлось мне снова взбираться на корабль. Там разыскал я пилу нашего
корабельного плотника и распилил запас