Тема любви и дружбы в произведениях Лермонтова Тема любви и дружбы особенно волновала поэта в ранней юности. Как и большинство его произведений начала 30-х годов, любовная лирика несет в себе биографические черты. Многие стихотворения посвящены Н. Ивановой («Я недостоин, может быть...», «Н. Ф. Ивановой», «Всевышний произнес свой приговор»), В. Лопухиной, Е. Сушковой и другим женщинам, с которыми поэт встречался в юности. Его любовные чувства переплетаются с рассуждениями о своей судьбе, своем призвании, о жизни вообще. В стихотворении «Я не унижусь пред тобою...», упрекнув любимую девушку в легкомыслии, в непостоянстве чувств, поэт не без гордости говорит о своем призвании: Как знать, быть может, те мгновенья, Что протекли у ног твоих, Я отнимал у вдохновенья! А чем ты заменила их? Быть может, мыслию небесной И силой духа убежден, Я дал бы миру дар чудесный, А мне за то — бессмертье он? Юношеские любовные стихотворения отмечены трагической тональностью. Любовь приносит больше огорчений, нежели светлой радости: Мне тягостно твое владычество порой; Твоей улыбкою, волшебными глазами Порабощен мой дух и скован, как цепями. «Сонет», (1832) Хотя стихотворения адресованы в большинстве своем конкретным лицам, неповторимые черты адресатов обозначены очень слабо. Молодой Лермонтов часто сравнивает любимую женщину с ангелом, с мадоннами Рафаэля, лишая ее черт реального земного человека: Иль женщин уважать возможно, Когда мне ангел изменил? «Я не унижусь пред тобою...» (1832) Или: Как луч зари, как розы Леля, Прекрасен цвет ее ланит, Как у мадонны Рафаэля, Ее молчанье говорит. «Как луч зари...» (1832) В ранней лирике любви видна попытка Лермонтова преодолеть одиночество. Однако надежды обманули юношу: Поцелуями прежде считал Я счастливую жизнь свою, Но теперь я от счастья устал, Но теперь никого не люблю. «Поцелуями прежде считал...» (1832) Вера в дружбу и любовь пришла позднее, в годы зрелости, когда поэт убедился в том, что «напрасно с враждой боролася любовь». В лирике последних лет тоже иногда звучат грустные ноты. Но в целом она оптимистична. Поэт, веря в дружбу и любовь, преодолевает чувство одиночества. В стихотворении «Спеша на север из далека» (1837) он обеспокоен, как его, изгнанника, встретят на родине друзья: Найду ль там прежние объятья? Старинный встречу ли привет? Узнают ли друзья и братья, Страдальца после многих лет? Если человек одинок, жизнь невыносимо тяжела и бессмысленна. Вспоминая путь своего друга А. И. Одоевского, Лермонтов с радостью отмечает, что до конца жизни В нем тихий пламень чувства не угас: Он сохранил и блеск лазурных глаз, И звонкий детский смех, и речь живую, И веру гордую в людей и жизнь иную. Вера в людей на бескорыстную преданную дружбу — прекрасные качества человеческой души: Мир сердцу твоему, мой милый Саша! Покрытое землей чужих полей, Пусть тихо спит оно, как дружба наша В немом кладбище памяти моей! Если в ранней лирике чаще всего речь идет о трагическом исходе любви, о невозможности встречи влюбленных в будущем, то теперь поэт верит, что дружеские отношения можно и должно хранить в течение всей жизни. Вот два отрывка из различных стихотворений ни одну и ту же тему: Прости! — не жалей безрассудно, О краткой любви не жалей: Расстаться казалось нам трудно, Но встретиться было б трудней! Посвящение «Прости! Мы не встретимся боле...» было написано в 1832 году. В стихотворении 1841 года эта тема освещена по-иному. Образ любимой поэт носит в душе, слышит ее голос, мечтает о встрече с ней: И все мне кажется: живые эти речи В года минувшие слыхал когда-то я; И кто-то шепчет мне, что после этой встречи Мы вновь увидимся, как старые друзья. «Из-под таинственной холодной полумаски» (1841) Для любовной лирики зрелых лет характерны многообразие содержания, индивидуализация лирического героя, искренность чувства, простота и естественность поэтической речи.
Дружба это друзья с которые тебя не поедают. дружить надо с настоящими друзьями а не фальшивыми. влюбляться надо в свое время. надо быть самим собой, а не понтоватся, делать вид когда-то ты умнее всех т.д.
