книгу, о которой хочу рассказать, уверена, знают все. многим моим друзьям она не нравится, но я и сегодня помню то чувство, с которым впервые читала ее. это трудно описать. передо мной, как живой, вставал печорин. я видела человека, который так сильно отличался от всего того, о чем я слышала или читала раньше. и помню, что долго я задавала себе вопрос: «почему? »
и сегодня, спустя какое-то время, когда чувства, вызванные книгой, немного улеглись, я хочу еще раз подумать и понять, ответить на некоторые из моих вопросов.
чтобы говорить о человеке, о его жизни, характере, переживаниях, сначала хочу представить себе этого человека:
« не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями »
« его и брови были черные, несмотря на светлый цвет его волос, — признак породы в »
но самое главное в человеке, на что я сразу обращаю внимание, — это глаза: « не смеялись, когда он это признак — или злого нрава, или глубокой постоянной они сияли каким-то фосфорическим то был блеск, подобный блику гладкой стали, ослепительный, но »
в душе уже сложился образ, в который я влюблена: красивый, умный, а главное, осталось место загадке, тайне его глаз, окутывающей любого сильного характером человека. сильного в вот что так сильно выделяет печорина на фоне других людей, окружающих его в кисловодске, да и на протяжении всей его жизни. печорин живет среди людей, но остается трагически одиноким. его обвиняют все кругом. он разрушает судьбы людей, причиняя им боль и страдания. вот бедная девушка, любовь которой к печорину закончилась для нее смертью. ее жизнь была прекрасна и невинна до того, как печорин выкрал ее. он долго добивался ее любви, а добившись, стал постепенно уходить.
я вспоминаю все это, но в душе звучат слова, сказанные печориным с отчаянием в минуту признания перед другом: « ее еще люблю, я ей за несколько минут довольно сладких, я за нее жизнь, — только мне с нею »
и после этого самой хочется крикнуть: «он не виноват, он сам страдает! » а его слова в разговоре с княжной мери: «это становилось невыносимо: еще минута, и я упал бы к ногам »
книгу, о которой хочу рассказать, уверена, знают все. многим моим друзьям она не нравится, но я и сегодня помню то чувство, с которым впервые читала ее. это трудно описать. передо мной, как живой, вставал печорин. я видела человека, который так сильно отличался от всего того, о чем я слышала или читала раньше. и помню, что долго я задавала себе вопрос: «почему? »
и сегодня, спустя какое-то время, когда чувства, вызванные книгой, немного улеглись, я хочу еще раз подумать и понять, ответить на некоторые из моих вопросов.
чтобы говорить о человеке, о его жизни, характере, переживаниях, сначала хочу представить себе этого человека:
« не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями »
« его и брови были черные, несмотря на светлый цвет его волос, — признак породы в »
но самое главное в человеке, на что я сразу обращаю внимание, — это глаза: « не смеялись, когда он это признак — или злого нрава, или глубокой постоянной они сияли каким-то фосфорическим то был блеск, подобный блику гладкой стали, ослепительный, но »
в душе уже сложился образ, в который я влюблена: красивый, умный, а главное, осталось место загадке, тайне его глаз, окутывающей любого сильного характером человека. сильного в вот что так сильно выделяет печорина на фоне других людей, окружающих его в кисловодске, да и на протяжении всей его жизни. печорин живет среди людей, но остается трагически одиноким. его обвиняют все кругом. он разрушает судьбы людей, причиняя им боль и страдания. вот бедная девушка, любовь которой к печорину закончилась для нее смертью. ее жизнь была прекрасна и невинна до того, как печорин выкрал ее. он долго добивался ее любви, а добившись, стал постепенно уходить.
я вспоминаю все это, но в душе звучат слова, сказанные печориным с отчаянием в минуту признания перед другом: « ее еще люблю, я ей за несколько минут довольно сладких, я за нее жизнь, — только мне с нею »
и после этого самой хочется крикнуть: «он не виноват, он сам страдает! » а его слова в разговоре с княжной мери: «это становилось невыносимо: еще минута, и я упал бы к ногам »