Богиня плодородия и земледелия Деметра очень любила свою единственную дочь, красавицу Персефону (по-римски – Прозерпина). Для нее она вырастила прекрасные душистые цветы на лугах Эллады, позволила стрекозам и бабочкам порхать среди них, а певчим птицам наполнять луга и рощи мелодичным пением. Юная Персефона обожала светлый мир своего дяди Гелиоса – бога Солнца – и мамины зеленые луга, пышные деревья, яркие цветы и журчащие повсюду ручейки, на поверхности которых играли блики солнца.
Ни она, ни ее мать не знали, что Зевс пообещал ее в жены своему мрачному брату Аиду – богу подземного царства. Однажды Деметра с Персефоной гуляли по зеленому лугу. Персефона резвилась с подругами, радуясь свету и теплу, упиваясь ароматами луговых цветов.
Неожиданно в траве она нашла цветок неведомой красоты, издававший дурманящий запах. Это Гея по Аида вырастила его, чтобы привлечь внимание Персефоны. Как только девушка коснулась странного цветка, разверзлась земля и появилась золотая карета, запряженная четырьмя черными конями. Ею правил Аид. Он подхватил Персефону и унес ее в свой дворец в подземном царстве.
Убитая горем Деметра облачилась в черные одежды и отправилась на поиски дочери. Мрачные времена настали для всего живущего на земле. Деревья потеряли пышную листву, цветы увяли, злаки не дали зерна. Не плодоносили ни поля, ни сады. Наступил голод. Замерла вся жизнь. Роду людскому грозила гибель.
Боги, которые время от времени спускались к людям с Олимпа и заботились о них, стали просить Зевса сказать Деметре правду о Персефоне. Но узнав правду, мать еще больше затосковала по дочери. Тогда Зевс послал к Аиду Гермеса с отпускать время от времени жену на землю, чтобы Персефона могла видеться с матерью. Аид не посмел ослушаться Зевса. Увидев дочь, Деметра возликовала, в глазах ее заблестели слезы радости. Этой влагой наполнилась земля, нежной травой покрылись луга, и цветы распустились на недавно поникших стеблях. Вскоре заколосились и хлебородные нивы. Природа проснулась к новой жизни.
С тех пор так и повелось. Когда Персефона находится в царстве мужа, уныние нападает на Деметру, а на Земле наступает зима. Но зато каждое возвращение дочери к матери в мир дяди Гелиоса пробуждает природу, наливает все живое новыми соками и приводит с собой весну во всей ее торжествующей красоте.
Авторство ошибочно приписывается Ф. М. Достоевскому, который однажды произнес эту фразу в беседе с французским литератором Э. де Вогом. Последний понял ее как собственные слова писателя и так ее и привел в своей книге «Русский роман» (1886).Но в действительности эти слова принадлежат, как доказал советский литературовед С. А. Рейсер французскому критику Эжену Вогюэ, опубликовавшему в «Rftvue ties deux Mondes» (1885. № 1) статью о Достоевском. В ней он говорил об истоках творчества этого русского писателя. В настоящем виде это выражение вошло в оборот после того, как и России вышла книга Эжена Вогюэ «Современные русские писатели. Толстой — Тургенев — Достоевский» .
Богиня плодородия и земледелия Деметра очень любила свою единственную дочь, красавицу Персефону (по-римски – Прозерпина). Для нее она вырастила прекрасные душистые цветы на лугах Эллады, позволила стрекозам и бабочкам порхать среди них, а певчим птицам наполнять луга и рощи мелодичным пением. Юная Персефона обожала светлый мир своего дяди Гелиоса – бога Солнца – и мамины зеленые луга, пышные деревья, яркие цветы и журчащие повсюду ручейки, на поверхности которых играли блики солнца.
Ни она, ни ее мать не знали, что Зевс пообещал ее в жены своему мрачному брату Аиду – богу подземного царства. Однажды Деметра с Персефоной гуляли по зеленому лугу. Персефона резвилась с подругами, радуясь свету и теплу, упиваясь ароматами луговых цветов.
Неожиданно в траве она нашла цветок неведомой красоты, издававший дурманящий запах. Это Гея по Аида вырастила его, чтобы привлечь внимание Персефоны. Как только девушка коснулась странного цветка, разверзлась земля и появилась золотая карета, запряженная четырьмя черными конями. Ею правил Аид. Он подхватил Персефону и унес ее в свой дворец в подземном царстве.
Убитая горем Деметра облачилась в черные одежды и отправилась на поиски дочери. Мрачные времена настали для всего живущего на земле. Деревья потеряли пышную листву, цветы увяли, злаки не дали зерна. Не плодоносили ни поля, ни сады. Наступил голод. Замерла вся жизнь. Роду людскому грозила гибель.
Боги, которые время от времени спускались к людям с Олимпа и заботились о них, стали просить Зевса сказать Деметре правду о Персефоне. Но узнав правду, мать еще больше затосковала по дочери. Тогда Зевс послал к Аиду Гермеса с отпускать время от времени жену на землю, чтобы Персефона могла видеться с матерью. Аид не посмел ослушаться Зевса. Увидев дочь, Деметра возликовала, в глазах ее заблестели слезы радости. Этой влагой наполнилась земля, нежной травой покрылись луга, и цветы распустились на недавно поникших стеблях. Вскоре заколосились и хлебородные нивы. Природа проснулась к новой жизни.
С тех пор так и повелось. Когда Персефона находится в царстве мужа, уныние нападает на Деметру, а на Земле наступает зима. Но зато каждое возвращение дочери к матери в мир дяди Гелиоса пробуждает природу, наливает все живое новыми соками и приводит с собой весну во всей ее торжествующей красоте.
Все мы вышли из гоголевской шинели.
Объяснение:
Авторство ошибочно приписывается Ф. М. Достоевскому, который однажды произнес эту фразу в беседе с французским литератором Э. де Вогом. Последний понял ее как собственные слова писателя и так ее и привел в своей книге «Русский роман» (1886).Но в действительности эти слова принадлежат, как доказал советский литературовед С. А. Рейсер французскому критику Эжену Вогюэ, опубликовавшему в «Rftvue ties deux Mondes» (1885. № 1) статью о Достоевском. В ней он говорил об истоках творчества этого русского писателя. В настоящем виде это выражение вошло в оборот после того, как и России вышла книга Эжена Вогюэ «Современные русские писатели. Толстой — Тургенев — Достоевский» .