Портретная характеристика героя в романе «Война и мир»23 Дек 2010 Один из наиболее интересных приемов описания внешности персонажей, который применил Толстой,- это характеристика героя другими персонажами. Так, мы видим Наполеона Бонапарта (французского императора) глазами Балашова (русского генерала), а Кутузова (русского главнокомандующего) – глазами крестьянской девочки Малаши. Поэтому оба предстают перед читателем совершенно по-разному: «потолстевшая, короткая фигура» Наполеона «с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный,’ осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди», а Кутузов для нас просто «дедушка».Уже упоминавшийся случай иронического, даже сатирического описания Толстым князя Василия Курагина (представителя высшего общества) не единственный. Писатель фиксирует наше внимание на несоответствии красивой внешности и умения жить в высшем свете Элен ее необразованности и пустой душе. И остальные члены семейства Кураги-ных не избежали критики ни Пьера («О, подлая, бессердечная порода!»), ни самого автора. Ипполит предстает перед нами лишенным даже внешних достоинств Элен: «Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостной, самодовольной молодой, неизменною улыбкой и необычайной, античною красотою тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брезгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение».Писателю более интересны персонажи, постоянно стремящиеся к идеалу внешней и внутренней красоты. Условным воплощением такого идеала стал солдатик Апшеронского полка Платон Каратаев. Мы видим этого человека глазами Пьера Безухова. Толстой придает всем чертам Платона гармоничную форму шара, все время подчеркивает его округлость: «вся фигура Платона в его подпоясанной веревкой французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что-то, были круглые; приятная улыбка и большие карие глаза были круглые».Внешность Платона Каратаева и соответствующее мировоззрение могут нам показаться далеко не пределом того, чего может достичь человек в своем самосовершенствовании. Но для Льва Николаевича Толстого максимальная простота и открытость, благополучная семья и продолжение рода – первостепенная и, главное, доступная цель каждого человека. Именно к такому пониманию жизни приходят молодые и полные сил главные персонажи Толстого, представляя собой образец людей, осуществивших все свои стремления.
По-моему в конце второго тома мир рушится в связи с наступлением французов в Россию. Также мир рушится в связи с неумением политиков рассмотреть проблему так, как ее следовало бы рассмаривать. Война переходит в Отечественную, народ вынужден становиться на защиту отечества. Мир рушится не только из-за политических неурядиц, но и потому что политику ведут люди, красующиеся, бросающие умные слова и фразы, но не делающие ничего, чтобы поддержать мир. Мир рушится не только потому что управляют страной люди, болтающие в салонах умные фразы, далекие умом от народа, но и потому, что на настоящее положение дел никто не смотрит, никто в прямом смысле не может защитить Россию, народ, Отечество. Война назревала в воздухе в результате действия западных политиков, наполеонизма.
2010 Один из наиболее интересных приемов описания внешности персонажей, который применил Толстой,- это характеристика героя другими персонажами. Так, мы видим Наполеона Бонапарта (французского императора) глазами Балашова (русского генерала), а Кутузова (русского главнокомандующего) – глазами крестьянской девочки Малаши. Поэтому оба предстают перед читателем совершенно по-разному: «потолстевшая, короткая фигура» Наполеона «с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный,’ осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди», а Кутузов для нас просто «дедушка».Уже упоминавшийся случай иронического, даже сатирического описания Толстым князя Василия Курагина (представителя высшего общества) не единственный. Писатель фиксирует наше внимание на несоответствии красивой внешности и умения жить в высшем свете Элен ее необразованности и пустой душе. И остальные члены семейства Кураги-ных не избежали критики ни Пьера («О, подлая, бессердечная порода!»), ни самого автора. Ипполит предстает перед нами лишенным даже внешних достоинств Элен: «Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостной, самодовольной молодой, неизменною улыбкой и необычайной, античною красотою тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брезгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение».Писателю более интересны персонажи, постоянно стремящиеся к идеалу внешней и внутренней красоты. Условным воплощением такого идеала стал солдатик Апшеронского полка Платон Каратаев. Мы видим этого человека глазами Пьера Безухова. Толстой придает всем чертам Платона гармоничную форму шара, все время подчеркивает его округлость: «вся фигура Платона в его подпоясанной веревкой французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что-то, были круглые; приятная улыбка и большие карие глаза были круглые».Внешность Платона Каратаева и соответствующее мировоззрение могут нам показаться далеко не пределом того, чего может достичь человек в своем самосовершенствовании. Но для Льва Николаевича Толстого максимальная простота и открытость, благополучная семья и продолжение рода – первостепенная и, главное, доступная цель каждого человека. Именно к такому пониманию жизни приходят молодые и полные сил главные персонажи Толстого, представляя собой образец людей, осуществивших все свои стремления.