СТИХОТВОРНЫЙ ТЕКСТ — текст стихотворного произведения, редакционное оформление которого прежде всего определяет автор, начиная строки от одной вертикальной линии, двух, трех и т. д. , разбивая рифмованную строку лесенкой (начало последующей строки от конца предыдущей) , разделяя С. т. на строфы втяжками или пробелами.
Объем С. т. подсчитывают по числу строк, считая за строку и каждую часть стиха, разбитого на строки в качестве поэтического приема, но не по техн. причине — из-за того, что стих, напр. , не уместился в формат; 700 стихотворных строк составляют 1 авт. л. или 1 учетно-изд. л. При этом при подсчете объема в авт. листах из него исключают дату написания, номера строк, а при подсчете объема в учетно-изд. листах эти элементы учитывают.
По техн. правилам набора С. т. набирают при отсутствии указаний изд-ва с начальным отступом, который определяется по расстоянию от левого края формата полосы до начала выключенной по центру средней по размеру стихотворной строки. Втяжка строк со сдвигом от предшествующей вертикали — не менее кегельной. При малых форматах и ступенчатой выключке строки последующую строку разрешается сдвигать на одинаковый размер влево от конца предыдущей.
Если стихотворная строка не умещается в формат набора, разрешается переносить целое конечное слово (несколько конечных слов) , размещая перенесенный текст в правый край следующей строки (начиная все такие перенесенные строки от одной вертикали в правой половине формата набора) или размещая его в концевом пробеле следующей строки (редко предыдущей) и отбивая от нее не менее чем на кегельную и затем ставя прямую черту, которую от перенесенного текста отбивают на 2 п. Правила набора и верстки строф см. Строфа.
Объем С. т. подсчитывают по числу строк, считая за строку и каждую часть стиха, разбитого на строки в качестве поэтического приема, но не по техн. причине — из-за того, что стих, напр. , не уместился в формат; 700 стихотворных строк составляют 1 авт. л. или 1 учетно-изд. л. При этом при подсчете объема в авт. листах из него исключают дату написания, номера строк, а при подсчете объема в учетно-изд. листах эти элементы учитывают.
По техн. правилам набора С. т. набирают при отсутствии указаний изд-ва с начальным отступом, который определяется по расстоянию от левого края формата полосы до начала выключенной по центру средней по размеру стихотворной строки. Втяжка строк со сдвигом от предшествующей вертикали — не менее кегельной. При малых форматах и ступенчатой выключке строки последующую строку разрешается сдвигать на одинаковый размер влево от конца предыдущей.
Если стихотворная строка не умещается в формат набора, разрешается переносить целое конечное слово (несколько конечных слов) , размещая перенесенный текст в правый край следующей строки (начиная все такие перенесенные строки от одной вертикали в правой половине формата набора) или размещая его в концевом пробеле следующей строки (редко предыдущей) и отбивая от нее не менее чем на кегельную и затем ставя прямую черту, которую от перенесенного текста отбивают на 2 п. Правила набора и верстки строф см. Строфа.
Все смешалось в историческом романе Пушкина – честность,
благородство, предательство, подлость, любовь.
А Пугачевский бунт, который лег в основу произведения, оказался
настоящим испытанием для главных героев – Петра Гринева и
Алексея Швабрина.
Именно этот момент в повести является ключевым для сравнительной
характеристики двух героев "Капитанской дочки" - Гринева и Швабрина.
Отношение к чести и долгу окончательно развело их во время
пугачевского бунта.
Швабрин, чтобы себя от смерти, он становится на сторону
Пугачева, бывшего противника, и без сожаления готов вершить суд
над теми, кто еще недавно был ему если не товарищем, то сослуживцем
и добрым знакомым.
Он присягает на верность самозванцу и с радостью соглашается
присоединиться к мятежному войску.
Гринев же, невзирая на смертельную опасность, не изменяет воинской
присяге и осмеливается вступиться за осиротевшую Машу Миронову.
Таким образом, соперники в любви и противники на дуэли встают по
разные стороны баррикад.
Положение Швабрина все-таки менее выгодно: присоединившись к Пугачеву,
он тем самым раз и навсегда поставил себя вне закона.
Гринев, которого Пугачев помнит по встрече в пути, рассказывает самозванцу
правду о своей возлюбленной, надеясь на снисхождение со стороны
предводителя. Этот психологический бой Гринев выигрывает,
себя и Машу.
Два офицера российской армии - Петр Гринев и Алексей Швабрин ведут
себя совершенно по-разному: первый следует законам офицерской чести
и хранит верность воинской присяге, второй с легкостью становится
предателем.
Но как только Швабрин оказался предателем, перешёл на сторону
самозванца, а когда Пугачёв и все его сподвижники попали в руки
властей, Швабрин ещё и оклеветал Гринёва.
Гринева арестовали и обвинили в сговоре с самозванцем.
После сцены с вызволением Маши Мироновой читатель уже
не сомневается, что Швабрин не только предатель, но и мерзавец,
для которого главное – достижение своих целей любой ценой.
В итоге герои повести предстают перед военным трибуналом,
который честного офицера оправдывает, а предателя приговаривает
к повешению.