Немного лет тому назад, Там, где, сливаяся, шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры, Был монастырь.
Из-за горы И нынче видит пешеход Столбы обрушенных ворот, И башни, и церковный свод; Но не курится уж под ним Кадильниц благовонный дым, Не слышно пенье в поздний час Молящих иноков за нас.
Тот занемог, не перенес Трудов далекого пути; Он был, казалось, лет шести, Как серна гор, пуглив и дик И слаб и гибок, как тростник.
Без жалоб он Томился, даже слабый стон Из детских губ не вылетал, Он знаком пищу отвергал И тихо, гордо умирал.
Но, чужд ребяческих утех, Сначала бегал он от всех, Бродил безмолвен, одинок, Смотрел, вздыхая, на восток, Гоним неясною тоской По стороне своей родной.
Но после к плену он привык, Стал понимать чужой язык, Был окрещен святым отцом И, с шумным светом незнаком, Уже хотел во цвете лет Изречь монашеский обет, Как вдруг однажды он исчез Осенней ночью.
Она, как червь, во мне жила, Изгрызла душу и сожгла.
..Вот есть - Сочинение на тему: "Бессмертные страницы литературы 18 века" (на примере "Бедной Лизы") Николай Михайлович Карамзин — представитель сентиментально-романтической линии русской литературы XVIII века. В его творчестве полно и ярко раскрыты художественные возможности сентиментализма.
Чувствительность — так на языке конца XVIII века определяли главное достоинство повестей Карамзина, потому что основное внимание он сосредоточил на психологии героев, достигнув в этом деле высокого мастерства. Как никто из предшествующих русских писателей, он умел показать все перипетии любви, передать тончайшие оттенки чувств, мастерски раскрыть внутренний мир своих героев. Погружая читателей в напряженную эмоциональную атмосферу «нежных страстей», он учил их сострадать людям. Чувствительным и нежным называли Карамзина. В русской литературе Карамзин был новатором — в области трактовки характеров, тематики и стилистических средств, в области прозаических характеров.
Там, где, сливаяся, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь.
Из-за горы
И нынче видит пешеход
Столбы обрушенных ворот,
И башни, и церковный свод;
Но не курится уж под ним
Кадильниц благовонный дым,
Не слышно пенье в поздний час
Молящих иноков за нас.
Тот занемог, не перенес
Трудов далекого пути;
Он был, казалось, лет шести,
Как серна гор, пуглив и дик
И слаб и гибок, как тростник.
Без жалоб он
Томился, даже слабый стон
Из детских губ не вылетал,
Он знаком пищу отвергал
И тихо, гордо умирал.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок,
Смотрел, вздыхая, на восток,
Гоним неясною тоской
По стороне своей родной.
Но после к плену он привык,
Стал понимать чужой язык,
Был окрещен святым отцом
И, с шумным светом незнаком,
Уже хотел во цвете лет
Изречь монашеский обет,
Как вдруг однажды он исчез
Осенней ночью.
Она, как червь, во мне жила,
Изгрызла душу и сожгла.
Николай Михайлович Карамзин — представитель сентиментально-романтической линии русской литературы XVIII века. В его творчестве полно и ярко раскрыты художественные возможности сентиментализма.
Чувствительность — так на языке конца XVIII века определяли главное достоинство повестей Карамзина, потому что основное внимание он сосредоточил на психологии героев, достигнув в этом деле высокого мастерства. Как никто из предшествующих русских писателей, он умел показать все перипетии любви, передать тончайшие оттенки чувств, мастерски раскрыть внутренний мир своих героев. Погружая читателей в напряженную эмоциональную атмосферу «нежных страстей», он учил их сострадать людям. Чувствительным и нежным называли Карамзина. В русской литературе Карамзин был новатором — в области трактовки характеров, тематики и стилистических средств, в области прозаических характеров.