Герасим - бесправный крепостной крестьянин. Он страдает немотой, но такой недостаток не мешает его работе. Герасим неприхотлив и очень одинок. Пока он был в деревне, он с легкостью выполнял любую тяжелую работу: обрабатывал землю, собирал урожай. А когда пришлось переехать в город и взять метлу и лопату, чтобы выполнять обязанности дворника, он стал тосковать.
Хоть Герасим на вид и был грозный и внушавший страх другим работникам, он в душе был мягким и добрым.
Герасим полюбил Татьяну, прачку барыни, и вроде как смог добиться ответного чувства. Только по прихоти барыни Татьяну выдали замуж за пьяницу Капитона, лишив Герасима надежды на счастье. Но он не стал бунтовать, а смиренно покорился воле барыни.
Отдушиной Герасима стала им собачка. Но его привязанность к собачке заметила барыня и приказала избавиться от нее. Герасим не мог не подчиниться. Только решил, что отныне в его жизни не будет ничего и никого, чья потеря приносила бы Герасиму боль. После этого он ушел в деревню, выразив таким образом своего рода протест против самодурства барыни.
Герасим - бесправный крепостной крестьянин. Он страдает немотой, но такой недостаток не мешает его работе. Герасим неприхотлив и очень одинок. Пока он был в деревне, он с легкостью выполнял любую тяжелую работу: обрабатывал землю, собирал урожай. А когда пришлось переехать в город и взять метлу и лопату, чтобы выполнять обязанности дворника, он стал тосковать.
Хоть Герасим на вид и был грозный и внушавший страх другим работникам, он в душе был мягким и добрым.
Герасим полюбил Татьяну, прачку барыни, и вроде как смог добиться ответного чувства. Только по прихоти барыни Татьяну выдали замуж за пьяницу Капитона, лишив Герасима надежды на счастье. Но он не стал бунтовать, а смиренно покорился воле барыни.
Отдушиной Герасима стала им собачка. Но его привязанность к собачке заметила барыня и приказала избавиться от нее. Герасим не мог не подчиниться. Только решил, что отныне в его жизни не будет ничего и никого, чья потеря приносила бы Герасиму боль. После этого он ушел в деревню, выразив таким образом своего рода протест против самодурства барыни.