Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Вместо веселой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдаленной. В эту минуту вошел урядник, молодой и статный казак. Разговор его был остер и занимателен. Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у ней так и горели. несколько недель, и жизнь моя в Белогорской крепости сделалась для меня не только сносною, но даже и приятною. Неожиданные происшествия, имевшие важное влияние на всю мою жизнь, дали вдруг моей душе сильное и благое потрясение. Сия обширная и богатая губерния обитаема была множеством полудиких народов, признавших еще недавно владычество российских государей. Но яицкие казаки, долженствовавшие охранять спокойствие и безопасность сего края, с некоторого времени были сами для правительства неспокойными и опасными подданными.
Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги.
Вместо веселой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдаленной.
В эту минуту вошел урядник, молодой и статный казак.
Разговор его был остер и занимателен.
Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у ней так и горели.
несколько недель, и жизнь моя в Белогорской крепости сделалась для меня не только сносною, но даже и приятною.
Неожиданные происшествия, имевшие важное влияние на всю мою жизнь, дали вдруг моей душе сильное и благое потрясение.
Сия обширная и богатая губерния обитаема была множеством полудиких народов, признавших еще недавно владычество российских государей.
Но яицкие казаки, долженствовавшие охранять спокойствие и безопасность сего края, с некоторого времени были сами для правительства неспокойными и опасными подданными.