Ночь. Тепло. На ковриках шепчут старики. Месяц бровь приподнял, Словно в удивлении. Камни на стремнине Бешеной реки День и ночь свершают Обряды омовенья. Люди аллаху просят Свершенья ночных молитв, Немного земного счастья Вымаливают мусульмане, В ночь Лейля-ули-кадр Свет над землёю пролит. Пыль поредела на тротуарах, Как борода. Люди шагают. Саманные стены мечети молчат. Дети проходят мимо мечети, Словно года. В дряхлой руке минарета — Гнутая тень меча. Шёлком чалмы развитой белеет в траве арык, Яблони моют корни В седой воде, В ночь Лейля-ули-кадр Я, как старик, По бетонным коврам площадей Брожу и шепчу о тебе, Да свершится моё желанье!
Ночь.
Тепло.
На ковриках шепчут старики.
Месяц бровь приподнял,
Словно в удивлении.
Камни на стремнине
Бешеной реки
День и ночь свершают
Обряды омовенья.
Люди аллаху просят
Свершенья ночных молитв,
Немного земного счастья
Вымаливают мусульмане,
В ночь Лейля-ули-кадр
Свет над землёю пролит.
Пыль поредела на тротуарах,
Как борода.
Люди шагают.
Саманные стены мечети молчат.
Дети проходят мимо мечети,
Словно года.
В дряхлой руке минарета —
Гнутая тень меча.
Шёлком чалмы развитой
белеет в траве арык,
Яблони моют корни
В седой воде,
В ночь Лейля-ули-кадр
Я, как старик,
По бетонным коврам площадей
Брожу и шепчу о тебе,
Да свершится моё желанье!