«Добрий день, Яво! Ти мене зовсім не знаєш, але особисто мені здається, що я тебе знаю вже не один рік. У всякому разі, я знаю багато твоїх пригод і витівок, знаю де ти живеш, знаю твоїх друзів, знаю, як ти виглядаєш, вважаю, що знаю і твій характер. Добре взнати тебе мені до дуже цікава книга В. Нестайка, в якій ти і твій кращій друг Павлуша були головними героями.Ви з Павлушею найкращі друзі та напарники, затоваришувати з вами хотіла б і я. З вами мені було б дуже цікаво, бо ти постійно вигадуєш різноманітні витівки, які іноді, на перший погляд, здаються навіть злими, але це зовсім не так, бо ви з Павлушею лише хочете, щоб у селі ви завжди були на виду і щоб про вас постійно говорили. Мені здається, що тієї енергії, яка буквально фонтанує з тебе, вистачило б і на мене. Та й сама я здатна вигадувати цікаві розваги, які обов’язково б тебе захопили.Я впевнена, що, незважаючи ні всі свої витівки, ти, Яво, добрий, співчутливий до чужого горя та сміливий хлопець. Крім того, я розумію, що попри усі твої суперечки з Павлушею ти для нього справжній друг, таким би справжнім другом ти був би і для мене.Мені було дуже цікаво читати оповідання про твої пригоди, при кмітливі, веселі і відчайдушні витівки, які ти вигадував і разом з Павлушею приймав у них участь. Не менш цікаво мені було б разом з тобою брати участь у цих витівках.Книга В. Нестайка «Тореадори з Васюківки» мені дуже сподобалася, а поки я її читала, ти, Яво, та твій товариш Павлуша стали для мене справжніми друзями. Я сподіваюсь, що якби нам довелося жити в одному селі, ходити в одну школу та разом відпочивати, я б теж стала для тебе не менш гарним другом, ніж Павлуша.Ти, Яво, добрий, веселий та дотепний, і спогади про тебе залишаться у мене на все життя. А зараз я з тобою прощаюся і сподіваюся, що усе твоє життя буду добрим, веселим і щасливим, як і твоє дитинство.До побачення, Яво, і усього тобі найкращого!»
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди - основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они - реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене. Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров. Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это - сложно, это - тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать. Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это - прямая зависимость от гуманности режиссера. Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера. Вокруг людей слишком много тьмы - это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это - факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту. Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности. Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света - режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него. Вся жизнь - это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат - исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, - своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями. К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это - привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска - выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
