Дина мне понравилась тем что она отличается от других детей в ауле. Затем - Дина почувствовала в Жилине искреннего, доброго человека, она стала ему доверять. Еще одно свело их – чувство одиночества: Жилин – пленник, Дина – сирота. Ей одиноко, она нуждается в ласке, понимании, заботе. Дина отзывчива, умеет сопереживать, чувствовать боль, одиночество другого человека; она заботливая, добросердечная, помнит и ценит добро, отвечает тем же и др. Она узнала, что грозит Жилину беда; она не могла бросить друга. Дина грустна, расстроена. Это можно понять, обратив внимание на глаголы, передающие движения девочки. Раньше она убегала, прыгала, смеялась, теперь же – притихла: «посидела Жилин и Дина стали понимать друг друга. Дина верный, преданный друг; готова прийти на пожертвовать собой; не бросит друга в беде; думает не о себе – о друге; чуткая, храбрая, решительная, предусмотрительная. Дина похожа на героинь народных сказок, прежде всего своей внутренней красотой, любовью, верностью и преданностью.
Анна Андреевна. Как можно-с! Вы делаете много чести. Я этого не заслуживаю. Хлестаков. Отчего же не заслуживаете? Вы, сударыня, заслуживаете. Анна Андреевна. Я живу в деревне.. .Хлестаков. Да деревня, впрочем, тоже имеет свои пригорки, ручейки.. .Ну, конечно, кто же сравнит с Петербургом! Эх, Петербург! что за жизнь, право! Вы, может быть, думаете, что я только переписываю; нет, начальник отделения со мной на дружеской ноге. Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать! » Я только на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так! » А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только — тр, тр.. .пошел писать. Хотели было даже меня коллежским асессором сделать, да, думаю, зачем. И сторож летит еще на лестнице за мною со щеткою: «Позвольте, Иван Александрович, я вам, говорит, сапоги почищу» . (Городничему. ) Что вы, господа, стоите садитесь!
Хлестаков. Отчего же не заслуживаете? Вы, сударыня, заслуживаете.
Анна Андреевна. Я живу в деревне.. .Хлестаков. Да деревня, впрочем, тоже имеет свои пригорки, ручейки.. .Ну, конечно, кто же сравнит с Петербургом! Эх, Петербург! что за жизнь, право! Вы, может быть, думаете, что я только переписываю; нет, начальник отделения со мной на дружеской ноге. Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать! » Я только на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так! » А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только — тр, тр.. .пошел писать. Хотели было даже меня коллежским асессором сделать, да, думаю, зачем. И сторож летит еще на лестнице за мною со щеткою: «Позвольте, Иван Александрович, я вам, говорит, сапоги почищу» . (Городничему. ) Что вы, господа, стоите садитесь!