Однажды мне пришлось провести у Аркадия Павловича ночь. Утром он не отпустил меня без завтрака, во время которого был наказан лакей, забывший подогреть вино. Пеночкин узнал, что я еду в Рябово, и решил отправиться со мной — в тех же местах находилось его село Шипиловка. Он очень хвалил тамошнего бурмистра Софрона, «государственного человека».
С собой Аркадий Павлович захватил бездну вещей и повара. Ехали мы долго, и приехали прямо в Шипиловку. В тот день мне пришлось забыть про охоту и покориться своей участи. У околицы нас встречал староста, сын бурмистра, огромный рыжий мужик. Самого Софрона дома не оказалось. Мы поехали по деревне. При виде нашей коляски люди замолкали и разбегались. По селу распространялось тревожное волнение. Жена бурмистра встретила нас у крыльца и долго целовала ручку Аркадия Павловича.
Мы уже успели расположиться в холодной избе, когда приехал бурмистр. Он был небольшого роста, плотен, плечист и сед, с красным носом, маленькими голубыми глазками и бородой в виде веера. Войдя в избу, он заговорил нараспев и со слезами умиления приложился к ручке барина. Нам подали ужин, а бурмистр всё докладывал о делах и жаловался, что мало земли. Он рассказал, как на земле Пеночкина нашли мёртвое тело, а он велел стащить его на землю соседей и задобрил станового. Пеночкина позабавила эта уловка. Засыпая, Пеночкин заметил мне, что со времени управления Софрона за крестьянами не водится недоимок.
На другой день Аркадий Павлович уговорил меня остаться, чтобы показать мне своё имение. Нас сопровождал Софрон. Во время осмотра он всё напирал на то, что мало земли, и Пеночкин разрешил прикупить её от своего имени. Выходя из сарая после осмотра веялки, мы увидели двух мужиков в заплатанных рубахах. Старшего звали Антип. Они пришли жаловаться на бурмистра. Оказалось, что Софрон выплатил за них недоимку и взял в кабалу, да и не их одних. Всех взрослых сыновей Антипа Софрон отдал в солдаты, и последнего хотел отдать. Аркадий Павлович не захотел выслушать их до конца. До самого моего отъезда он дулся на Софрона.
Через час я уже был в Рябове и вместе со знакомым мужиком Анпадистом собирался на охоту. Я заговорил с Анпадистом о Софроне. Он рассказал, что Шипиловка только числится за Пенкиным, а владеет ею бурмистр. Земли у него гораздо больше, чем думает Пеночкин, кроме того бурмистр ещё и торговлей занимается. Антип как-то поспорил с бурмистром, и теперь Софрон мстит ему.
Однажды мне пришлось провести у Аркадия Павловича ночь. Утром он не отпустил меня без завтрака, во время которого был наказан лакей, забывший подогреть вино. Пеночкин узнал, что я еду в Рябово, и решил отправиться со мной — в тех же местах находилось его село Шипиловка. Он очень хвалил тамошнего бурмистра Софрона, «государственного человека».
С собой Аркадий Павлович захватил бездну вещей и повара. Ехали мы долго, и приехали прямо в Шипиловку. В тот день мне пришлось забыть про охоту и покориться своей участи. У околицы нас встречал староста, сын бурмистра, огромный рыжий мужик. Самого Софрона дома не оказалось. Мы поехали по деревне. При виде нашей коляски люди замолкали и разбегались. По селу распространялось тревожное волнение. Жена бурмистра встретила нас у крыльца и долго целовала ручку Аркадия Павловича.
Мы уже успели расположиться в холодной избе, когда приехал бурмистр. Он был небольшого роста, плотен, плечист и сед, с красным носом, маленькими голубыми глазками и бородой в виде веера. Войдя в избу, он заговорил нараспев и со слезами умиления приложился к ручке барина. Нам подали ужин, а бурмистр всё докладывал о делах и жаловался, что мало земли. Он рассказал, как на земле Пеночкина нашли мёртвое тело, а он велел стащить его на землю соседей и задобрил станового. Пеночкина позабавила эта уловка. Засыпая, Пеночкин заметил мне, что со времени управления Софрона за крестьянами не водится недоимок.
На другой день Аркадий Павлович уговорил меня остаться, чтобы показать мне своё имение. Нас сопровождал Софрон. Во время осмотра он всё напирал на то, что мало земли, и Пеночкин разрешил прикупить её от своего имени. Выходя из сарая после осмотра веялки, мы увидели двух мужиков в заплатанных рубахах. Старшего звали Антип. Они пришли жаловаться на бурмистра. Оказалось, что Софрон выплатил за них недоимку и взял в кабалу, да и не их одних. Всех взрослых сыновей Антипа Софрон отдал в солдаты, и последнего хотел отдать. Аркадий Павлович не захотел выслушать их до конца. До самого моего отъезда он дулся на Софрона.
Через час я уже был в Рябове и вместе со знакомым мужиком Анпадистом собирался на охоту. Я заговорил с Анпадистом о Софроне. Он рассказал, что Шипиловка только числится за Пенкиным, а владеет ею бурмистр. Земли у него гораздо больше, чем думает Пеночкин, кроме того бурмистр ещё и торговлей занимается. Антип как-то поспорил с бурмистром, и теперь Софрон мстит ему.