Троекурова на суде встретили с подобострастием, а Дубровского почти не замечали. Судом было установлено, что Дубровский владел Кистеневкой незаконно, и имение должно было быть передано «законному» владельцу — Троекурову. Когда Дубровскому предложили апелляцию, он, схватив чернильницу, запустил ею в председателя суда; его едва уняли сбежавшиеся сторожа. Затем больной Дубровский был отвезен в Кистеневку , «почти уже ему не принадлежавшую». Внезапное сумасшествие Дубровского сильно подействовало на Троекурова, отравив ему торжество победы.
«… я терпеть шутки от Ваших холопьев не намерен, да и от Вас их не стерплю, потому что я не шут, а старинный дворянин.»
«Даже в пасмурный день природа насыщена не серым, а прозрачно голубым цветом. Иногда не хватает силы красок, чтобы взять такое звучание цвета»
Кирил Петрович Троекуров:
«Как, — высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! да что он в самом деле задумал; да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его...»
«Каков молодец! не струсил, ей-богу, не струсил»
Мария Троекурова:
«Нет, нет, — повторяла она в отчаянии, — лучше умереть, лучше в монастырь, лучше пойду за Дубровского»
«Ради бога, не трогайте его, не смейте его тронуть, если вы меня любите — я не хочу быть виною какого-нибудь ужаса»
Владимир Дубровский.
«Вы разбогатели под моим начальством, каждый из вас имеет вид, с которым безопасно может пробраться в какую-нибудь отдаленную губернию и там провести остальную жизнь в честных трудах и в изобилии. Но вы все мошенники и, вероятно, не захотите оставить ваше ремесло»
«Думайте иногда о Дубровском. Знайте, что он рожден был для иного назначения, что душа его умела вас любить, что никогда…»
Кирилл: «Да, правда, зачем и ловить его. Разбои Дубровского благодать для исправников: разъезды, следствия, подводы, а деньги в карман»
Мария: «Я согласилась, я дала клятву, — возразила она с твердостию, — князь мой муж, прикажите освободить его и оставьте меня с ним. Я не обманывала. Я ждала вас до последней минуты... Но теперь, говорю вам, теперь поздно. Пустите нас.»
Троекурова на суде встретили с подобострастием, а Дубровского почти не замечали. Судом было установлено, что Дубровский владел Кистеневкой незаконно, и имение должно было быть передано «законному» владельцу — Троекурову. Когда Дубровскому предложили апелляцию, он, схватив чернильницу, запустил ею в председателя суда; его едва уняли сбежавшиеся сторожа. Затем больной Дубровский был отвезен в Кистеневку , «почти уже ему не принадлежавшую». Внезапное сумасшествие Дубровского сильно подействовало на Троекурова, отравив ему торжество победы.
Объяснение:
Андрей Дубровский:
«… я терпеть шутки от Ваших холопьев не намерен, да и от Вас их не стерплю, потому что я не шут, а старинный дворянин.»
«Даже в пасмурный день природа насыщена не серым, а прозрачно голубым цветом. Иногда не хватает силы красок, чтобы взять такое звучание цвета»
Кирил Петрович Троекуров:
«Как, — высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! да что он в самом деле задумал; да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его...»
«Каков молодец! не струсил, ей-богу, не струсил»
Мария Троекурова:
«Нет, нет, — повторяла она в отчаянии, — лучше умереть, лучше в монастырь, лучше пойду за Дубровского»
«Ради бога, не трогайте его, не смейте его тронуть, если вы меня любите — я не хочу быть виною какого-нибудь ужаса»
Владимир Дубровский.
«Вы разбогатели под моим начальством, каждый из вас имеет вид, с которым безопасно может пробраться в какую-нибудь отдаленную губернию и там провести остальную жизнь в честных трудах и в изобилии. Но вы все мошенники и, вероятно, не захотите оставить ваше ремесло»
«Думайте иногда о Дубровском. Знайте, что он рожден был для иного назначения, что душа его умела вас любить, что никогда…»
Кирилл: «Да, правда, зачем и ловить его. Разбои Дубровского благодать для исправников: разъезды, следствия, подводы, а деньги в карман»
Мария: «Я согласилась, я дала клятву, — возразила она с твердостию, — князь мой муж, прикажите освободить его и оставьте меня с ним. Я не обманывала. Я ждала вас до последней минуты... Но теперь, говорю вам, теперь поздно. Пустите нас.»
Объяснение: