гаврила — главный дворецкий барыни, человек, «которому, судя по одним его желтым глазкам и утиному носу, сама судьба, казалось, определила быть начальствующим лицом» . комната у него загромождена коваными сундуками с добром. в разговоре с барыней, он постоянно говорит на -с: женить-с, можно-с, хорошо-с, конечно-с, угодно-с. когда гаврила разговаривает с капитоном и другими слугами, то он не употребляет -с. он готов выполнять все желания барыни, унижается перед ней и в угоду ей унижает других людей, а сам вместе со старшей компаньонкой любовью любимовной ворует у барыни чай, сахар и прочую бакалею.
Перчатка лермонтова (1829), представляет вольный перевод шиллера "handschuh", также как и перевод жуковского. герои жуковского кажутся нам старше лермонтовских. красавица у жуковского лицемерна и холодна и воспринимает поступок рыцаря как должное, а рыцарь выдержан и полон чувства собственного достоинства; лермонтовская же — легкомысленная кокетка, сердце которой, однако, воспламеняется любовью от поступка рыцаря, а сам он — юный и порывистый. в финале рыцарь жуковского действует внешне спокойно, приняв обдуманное решение и ничем не выдавая волнения страстей. он бросает перчатку в лицо красавице, «холодно приняв ее очей» , а герой лермонтова охвачен порывом отчаяния, просто-напросто обижен поведением своей , «досады жестокой пылая в огне» . видна значительная отдаленность и того и другого перевода от шиллеровского текста. «содержательно» к шиллеру оказывается ближе жуковский, а «музыкально» — лермонтов. у жуковского четыре шиллеровские сцены, рисующие выход зверей, сливаются в одну. отсюда несколько снижается впечатление от выхода зверей, который показывает опасность стоящей перед рыцарем ; снижается «кинематографичность» сцены, ее «картинность» . у лермонтова сцена выхода зверей вообще значительно сокращается, уменьшается их количество. акцент в переносится на диалог рыцаря и . зато падение перчатки выделяется в отдельную картину («кадр») , опять же подчеркивая важнейший для лермонтова конфликт. у шиллера образ опасности выражен и за счет композиции (развертывание картин) и за счет лексики; лермонтов создает напряжение лексикой — эпитетами, характеризующими зверей; жуковский более эпичен, сдержан, чем лермонтов и шиллер. у шиллера эпическое (повествовательное) и лирическое (субъективно-личностное, эмоциональное) начала находятся в относительном равновесии, жуковский же усиливает повествовательное начало. лермонтова больше похожа на лирическое стихотворение, а ее герой — на самого поэта. у жуковского отношения между героями более близкие («ты» , «мой рыцарь верный») , но лицемерна, холодна, а в конце лишь ; у лермонтова же откровенно испытывает своего поклонника (одного из многих) и после поступка рыцаря полна любви. в этом лермонтов ближе к оригиналу. рыцарь же у лермонтова более юный, горячий, порывистый, чем у жуковского и у шиллера. фраза « вашей не надобно мне» звучит более «обиженно» и «скандально» , чем «не требую награды» . именно поэтому лермонтов должен добавить: «и гордую тотчас покинул» , а у жуковского рыцарь произнес такие слова и с такой силой и достоинством, после которых уже нечего добавить. шиллеровский герой в этом случае более «нейтрален» . особенно показателен момент, когда переводчики добавляют отсутствующие у шиллера характеристики состояния вернувшегося с арены рыцаря: у жуковского он холоден, а у лермонтова — пылает в огне досады. шиллеровского рыцаря мы встречаем в переводе жуковского, а шиллеровскую — в переводе лермонтова. а вот жуковского и рыцарь лермонтова — «свои» , не такие, как в оригинале. жуковский пишет скорее о поступке рыцаря, а лермонтов — о поступке . лермонтов пишет скорее лирическое стихотворение, поэтому его рыцарь — он сам, и поэт не дает ему имени. жуковский низводит с пьедестала того, кто приказывает, потому что честь, достоинство и разум человека определяются и тем, перед каким выбором он ставит других людей. поэтому перчатка, летящая в лицо — это достойный ответ не только героя , но и самого жуковского людям, не понимающим, что есть честь.
