Период Святок (от Рождества Христова до Крещения) не только на Руси, но и во многих странах был временем ожидания чуда. Девушки ворожили, пытаясь предугадать будущего жениха, дети ждали исполнения своих самых сокровенных желаний. Когда самые, казалось, несбыточные желания сбывались, возникало ощущение чуда, вмешательства каких-то высших сил.
Так появился святочный рассказ — жанр, в какой-то степени канонизированный английским писателем Чарльзом Диккенсом. Он задал общие признаки подобного произведения: элементы мистики, тайна, хронология событий, наличие рассказчика, подчас присутствие детей, нравственный урок — своеобразная мораль. И заканчивается такой рассказ весело, хотя и неожиданно. Очень показательным в этом смысле является рассказ О. Генри «Дары волхвов»: герои получают долгожданные подарки, но не могут их использовать по назначению.
В России этот жанр получил иную трактовку. Само название — «святочный» — дает отсылку к самому любимому для верующих людей празднику — Святкам. Русские писатели вышли за пределы традиционного круга святочных событий. Н. Лесков, Ф. Достоевский, А. Чехов смогли дать неожиданную трактовку сверхъестественных событий или рождественского чуда.
Например, в рассказе Антона Павловича Чехова «Ванька» герой, девятилетний мальчик, отданный в ученье к сапожнику, в ночь под Рождество пишет своему дедушке Константину Макарычу. Рассказав о своей тяжелой жизни, в конце письма Ванька с отчаянием и надеждой умоляет деда забрать его отсюда, а то он «помрет». Любой здравомыслящий читатель понимает, что вряд ли дойдет до адресата письмо, отправленное «на деревню дедушке». Однако не случайно же действие происходит в ночь накануне Рождества, и сон, который видит ребенок, сладко уснув, оставляет крохотную надежду на чудо долгожданной встречи.
Да, мистика не чужда Александру Сергеевичу! Но какая? Не просто страшная или смешная, а со смыслом. Автор предлагает в обыкновенном человеке увидеть нечто большее, значительное (при этом не делая героя лучше, не приукрашивая характера). Соединяя вселенский масштаб смерти в эпиграфе и бытовую, комическую историю с “мертвецами” в самой повести, Пушкин устанавливает систему отношений: жизнь–смерть, бытие–быт. Пушкин снова ставит перед читателями вопросы. В чём же смысл жизни? Как достичь счастья, в чём оно заключается? Можно ли назвать героя “заурядным” человеком? О чём мечтает “простой” человек? Таким образом, писатель, открывая читателям белкинский мир, словно распахивает двери, но не в лавочку похоронных дел мастера, а в русскую жизнь, в круг “вечных” вопросов и проблем. Подробнее на livelib.ru: https://www.livelib.ru/work/1000478472/reviews
Объяснение:
Период Святок (от Рождества Христова до Крещения) не только на Руси, но и во многих странах был временем ожидания чуда. Девушки ворожили, пытаясь предугадать будущего жениха, дети ждали исполнения своих самых сокровенных желаний. Когда самые, казалось, несбыточные желания сбывались, возникало ощущение чуда, вмешательства каких-то высших сил.
Так появился святочный рассказ — жанр, в какой-то степени канонизированный английским писателем Чарльзом Диккенсом. Он задал общие признаки подобного произведения: элементы мистики, тайна, хронология событий, наличие рассказчика, подчас присутствие детей, нравственный урок — своеобразная мораль. И заканчивается такой рассказ весело, хотя и неожиданно. Очень показательным в этом смысле является рассказ О. Генри «Дары волхвов»: герои получают долгожданные подарки, но не могут их использовать по назначению.
В России этот жанр получил иную трактовку. Само название — «святочный» — дает отсылку к самому любимому для верующих людей празднику — Святкам. Русские писатели вышли за пределы традиционного круга святочных событий. Н. Лесков, Ф. Достоевский, А. Чехов смогли дать неожиданную трактовку сверхъестественных событий или рождественского чуда.
Например, в рассказе Антона Павловича Чехова «Ванька» герой, девятилетний мальчик, отданный в ученье к сапожнику, в ночь под Рождество пишет своему дедушке Константину Макарычу. Рассказав о своей тяжелой жизни, в конце письма Ванька с отчаянием и надеждой умоляет деда забрать его отсюда, а то он «помрет». Любой здравомыслящий читатель понимает, что вряд ли дойдет до адресата письмо, отправленное «на деревню дедушке». Однако не случайно же действие происходит в ночь накануне Рождества, и сон, который видит ребенок, сладко уснув, оставляет крохотную надежду на чудо долгожданной встречи.
Подробнее на livelib.ru:
https://www.livelib.ru/work/1000478472/reviews