В статье затрагивается проблема становления авторского замысла комедии А.Н. Островского «За чем пойдёшь, то и найдёшь» на материале рукописи с многочисленными правками драматурга, полагавшего, что каждая деталь речи героя напрямую связана с его характером и образом мыслей. Текст чернового автографа, не вошедшего в каталог рукописей Островского библиотеки Румянцевского музея, сделанный Н.П. Кашиным, и оставшегося вне поля зрения литературоведов, позволяет отследить характер изменения образов главных героев посредством работы драматурга над нюансами их речи. Согласно нашим наблюдениям, исправления, касающиеся речевого поля Бальзаминова, свидетельствуют об авторском намерении максимально смягчить характер главного героя. В то же время Островский явно избегает даже намёка на драматизацию событий, связанных с его персоной. Изменения речи других героев свидетельствуют о всё более определяющихся семантических и этических связях внутри произведения. Обращает на себя внимание тот факт, насколько тщательно подбирает Островский каждое слово в репликах персонажей, заботясь о точности и лаконичности психологической характеристики героев, то заменяя блекло-нейтральное слово разговорно-выразительным вариантом, то предпочтя экспрессивному высказыванию его более спокойный эквивалент.И хотя рукопись не позволяет в полной мере проследить процесс становления авторского замысла и свидетельствует о позднем этапе доработки пьесы, характер сделанных драматургом исправлений даёт возможность лишний раз убедиться, насколько тщательно прорабатывает Островский каждый фрагмент комедии, достигая тем самым эффекта незамысловатой простоты описываемых ситуаций и характерно-непроизвольного рисунка речи своих героев.
Автор нам дает понять, насколько Влас был горд тем, что ему дали такое серьезное дело.
Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
И, шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведет под уздцы мужичок
В больших сапогах, в полушубке овчинном,
В больших рукавицах… а сам с ноготок!
— Здорово, парнище!— «Ступай себе мимо!»
— Уж больно ты грозен, как я погляжу!
Откуда дровишки?— «Из лесу, вестимо;
Отец, слышишь, рубит, а я отвожу».
(В лесу раздавался топор дровосека.)
— А что, у отца-то большая семья?
«Семья-то большая, да два человека
Всего мужиков-то: отец мой да я…»
— Так вон оно что! А как звать тебя?— «Власом».
— А кой тебе годик?— «Шестой миновал…
Ну, мертвая!» — крикнул малюточка басом,
Рванул под уздцы и быстрей зашагал.
В статье затрагивается проблема становления авторского замысла комедии А.Н. Островского «За чем пойдёшь, то и найдёшь» на материале рукописи с многочисленными правками драматурга, полагавшего, что каждая деталь речи героя напрямую связана с его характером и образом мыслей. Текст чернового автографа, не вошедшего в каталог рукописей Островского библиотеки Румянцевского музея, сделанный Н.П. Кашиным, и оставшегося вне поля зрения литературоведов, позволяет отследить характер изменения образов главных героев посредством работы драматурга над нюансами их речи. Согласно нашим наблюдениям, исправления, касающиеся речевого поля Бальзаминова, свидетельствуют об авторском намерении максимально смягчить характер главного героя. В то же время Островский явно избегает даже намёка на драматизацию событий, связанных с его персоной. Изменения речи других героев свидетельствуют о всё более определяющихся семантических и этических связях внутри произведения. Обращает на себя внимание тот факт, насколько тщательно подбирает Островский каждое слово в репликах персонажей, заботясь о точности и лаконичности психологической характеристики героев, то заменяя блекло-нейтральное слово разговорно-выразительным вариантом, то предпочтя экспрессивному высказыванию его более спокойный эквивалент.И хотя рукопись не позволяет в полной мере проследить процесс становления авторского замысла и свидетельствует о позднем этапе доработки пьесы, характер сделанных драматургом исправлений даёт возможность лишний раз убедиться, насколько тщательно прорабатывает Островский каждый фрагмент комедии, достигая тем самым эффекта незамысловатой простоты описываемых ситуаций и характерно-непроизвольного рисунка речи своих героев.