Леонид Андреев родился 21 августа 1871 года в Орле. Его отец, Николай Андреев, работал на железной дороге и получал небольшое жалованье. Мать, Анастасия Пацковская, была дочерью обедневшего польского помещика. Андреев был первым ребенком, позже в семье родились еще пятеро детей. После рождения первенца отец устроился на службу в банк и стал зарабатывать гораздо больше, чем прежде, — Андреевы переехали в собственный дом на Пушкарской улице. Там детство будущего писателя. Позже в рассказе «Баргамот и Гараська» он так описывал улицу: «Населенная сапожниками, пенькотрепальщиками… и иных свободных профессий представителями, обладая двумя кабаками, воскресеньями и понедельниками все свои часы досуга Пушкарская посвящала гомерической драке».
Леонид Андреев рано начал читать. Пример брал с отца: «…отец мой был человеком ясного ума, сильной воли и огромного бесстрашия… Книги он любил и читал много, к природе же относился с глубочайшим вниманием и проникновенной любовью». Сначала Андреев-младший прочитал все книги дома, а когда ему исполнилось семь лет, получил абонемент в местной библиотеке. Мать Андреева научила его рисовать. Будучи уже известным писателем, он даже участвовал в выставках, хотя никогда и не считал себя талантливым художником:
Климко – сирота, головний герой автобіографічної повісті Григора Тютюнника. Образ Климка втілює ідеал людини. У маленькій сирітській душі Климко носив стільки доброти, милосердя і співчуття до знедолених і стражденних, що не побоявся в одинадцять літ вирушити в далеку дорогу по сіль, аби тільки до близькій людині — своїй учительці — не померти з голоду. Скільки натерпівся й намучився за свою двотижневу дорогу маленький лицар, скільки разів ризикував бути вбитим, замерзнути десь на полі під копицею — адже йшла війна і заходити в села було небезпечно. Та хлопчик ішов: його вело дорогою поневірянь милосердя.
Цитата:«Климко йшов босий, у куцих штанчатах, старій матросці, що була колись голубою, а тепер стала сіра, та ще й в дядьковій Кириловій діжурці. Тій діжурці, як казав дядько, було «сто літ», і не рвалася вона лише тому, що зашкарубла від давньої мазути»
Леонид Андреев родился 21 августа 1871 года в Орле. Его отец, Николай Андреев, работал на железной дороге и получал небольшое жалованье. Мать, Анастасия Пацковская, была дочерью обедневшего польского помещика. Андреев был первым ребенком, позже в семье родились еще пятеро детей. После рождения первенца отец устроился на службу в банк и стал зарабатывать гораздо больше, чем прежде, — Андреевы переехали в собственный дом на Пушкарской улице. Там детство будущего писателя. Позже в рассказе «Баргамот и Гараська» он так описывал улицу: «Населенная сапожниками, пенькотрепальщиками… и иных свободных профессий представителями, обладая двумя кабаками, воскресеньями и понедельниками все свои часы досуга Пушкарская посвящала гомерической драке».
Леонид Андреев рано начал читать. Пример брал с отца: «…отец мой был человеком ясного ума, сильной воли и огромного бесстрашия… Книги он любил и читал много, к природе же относился с глубочайшим вниманием и проникновенной любовью». Сначала Андреев-младший прочитал все книги дома, а когда ему исполнилось семь лет, получил абонемент в местной библиотеке. Мать Андреева научила его рисовать. Будучи уже известным писателем, он даже участвовал в выставках, хотя никогда и не считал себя талантливым художником:
Объяснение:
Можежь поставить много
надеюсь
Климко – сирота, головний герой автобіографічної повісті Григора Тютюнника. Образ Климка втілює ідеал людини. У маленькій сирітській душі Климко носив стільки доброти, милосердя і співчуття до знедолених і стражденних, що не побоявся в одинадцять літ вирушити в далеку дорогу по сіль, аби тільки до близькій людині — своїй учительці — не померти з голоду. Скільки натерпівся й намучився за свою двотижневу дорогу маленький лицар, скільки разів ризикував бути вбитим, замерзнути десь на полі під копицею — адже йшла війна і заходити в села було небезпечно. Та хлопчик ішов: його вело дорогою поневірянь милосердя.
Цитата:«Климко йшов босий, у куцих штанчатах, старій матросці, що була колись голубою, а тепер стала сіра, та ще й в дядьковій Кириловій діжурці. Тій діжурці, як казав дядько, було «сто літ», і не рвалася вона лише тому, що зашкарубла від давньої мазути»