Чтобы доказать свою невиновность, Гринёву пришлось бы рассказать в суде о любви к Маше Мироноввой и причинах, побудивших его отправиться в стан Пугачёва. Машу могли бы вызвать в суд в качестве свидетеля. Гринёв не хотел этого, он берёг честное имя девушки. Гринёв поступил благородно. "Я хотел было продолжать, как начал, и объяснить мою связь с Марьей Мироновой так же искренно, как и все прочее. Но вдруг почувствовал непреодолимое отвращение. Мне пришло в голову, что если назову ее, то комиссия потребует ее к ответу; и мысль впутать имя ее между гнусными изветами злодеев и ее самую привести на очную с ними ставку - эта ужасная мысль так меня поразила, что я замялся и спутался."
Диалоги характеризуют генералов как неразумных, ни на что не существ, которые за всю свою жизнь ничего не научились, окромя как кушать. Познания о мире ограничиваются понятием где право и лево, осведомленностью о существовании мужиков и парочкой рассказов из Библии. Вся их жизнь сосредоточена на своевременном поглощении еды. Так же господ генералов интересовали их пенсии. К мужику они с первых пор относились как к тунеядцу и лодырю, держали его на привязи, но за усердство даже собирались покормить. Высшей наградой для него считали возможность услужить им, а обязанностью - делать это безоговорочно. Мужика генералы сильно ругали за страх, что им претерпеть довелось, по морю плывя. Но добравшись благополучно домой, мужика не забыли, выслали пятак серебром да рюмку водки. ай да милостивые генералы!
"Я хотел было продолжать, как начал, и объяснить мою связь с Марьей Мироновой так же искренно, как и все прочее. Но вдруг почувствовал непреодолимое отвращение. Мне пришло в голову, что если назову ее, то комиссия потребует ее к ответу; и мысль впутать имя ее между гнусными изветами злодеев и ее самую привести на очную с ними ставку - эта ужасная мысль так меня поразила, что я замялся и спутался."
Так же господ генералов интересовали их пенсии.
К мужику они с первых пор относились как к тунеядцу и лодырю, держали его на привязи, но за усердство даже собирались покормить.
Высшей наградой для него считали возможность услужить им, а обязанностью - делать это безоговорочно.
Мужика генералы сильно ругали за страх, что им претерпеть довелось, по морю плывя. Но добравшись благополучно домой, мужика не забыли, выслали пятак серебром да рюмку водки. ай да милостивые генералы!