Именно учеба в Благородном пансионе и Московском университете сделала возможным знакомство Грибоедова с будущими декабристами.. Писатель входил в масонскую ложу Соединенных друзей — одну из первых организаций декабристского типа. Он стал свидетелем становления будущих тайных обществ декабристов. Но его участие в декабристских организациях так и не установлено. Среди его друзей были С. Бегичев, П. Чаадаев, В. Кюхельбекер, К. Рылеев, А. Бестужев, А. Одоевский и др..
Появление темы о Грибоедове и декабристах в литературе (М. И. Семевский, Д. А. Смирнов, Аполлон Григорьев, А. И. Герцен). Связь появления темы с революционной ситуацией кануна реформ и с движением шестидесятых годов. Возникновение реакционной концепции темы «Грибоедов и декабристы» (Ф. М. Достоевский, А. С. Суворин, В. В. Розанов). Появление специальной научной историографии вопроса (Е. Г. Вейденбаум, Н. В. Шаломытов, П. Е. Щёголев, Н. К. Пиксанов). Вопрос о Грибоедове и декабристах в «Творческой истории «Горя от ума» Н. К. Пиксанова. Важность исследования связей Грибоедова и декабристов в первый петербургский период. Неправильность тезиса о 1820 годе, как о начальном моменте «летоисчисления» «Горя от ума».
Тема о Грибоедове и декабристах наименее разработана в грибоедовской литературе. После восстания 1825 г. тема длительное время была под запретом — около 30 лет. Вопрос о Грибоедове и декабристах проник в литературу лишь после амнистии декабристов (1856). В октябре 1856 г. в «Москвитянине» появилась первая печатная работа М. И. Семевского, тогда еще прапорщика лейб-гвардии Павловского полка, хранившего предания о декабристах: «Несколько слов о фамилии Грибоедовых. Письмо к редактору журнала «Москвитянин»1. В конце опубликованного здесь документального комплекса было помещено «Письмо Грибоедова к какому-то несчастному родственнику», содержание которого не оставляло сомнений: это — письмо Грибоедова к декабристу А. И. Одоевскому. Оно и явилось первым проникновением темы о Грибоедове и декабристах в область печатного слова. В 1859 г. (первый год революционной ситуации кануна реформ) родственник Грибоедова Дмитрий Александрович Смирнов, в будущем — увлечённый мировой посредник, передовой человек 1860-х гг. — опубликовал в «Русском Слове» драгоценный грибоедовский документ — «Черновую тетрадь» Грибоедова и вновь коснулся при этом вопроса о взаимоотношениях Грибоедова с декабристами, преимущественно с А. И. Одоевским2. В 1860 г. М. И. Семевский напечатал в «Отечественных Записках» воспоминания декабриста А. А. Бестужева «Знакомство с А. С. Грибоедовым»3, а через два года Аполлон Григорьев выступил в журнале «Время» (1862) со специальной статьёй, посвящённой «Горю от ума», — «По поводу нового издания старой вещи», где поставил вопрос
Именно учеба в Благородном пансионе и Московском университете сделала возможным знакомство Грибоедова с будущими декабристами.. Писатель входил в масонскую ложу Соединенных друзей — одну из первых организаций декабристского типа. Он стал свидетелем становления будущих тайных обществ декабристов. Но его участие в декабристских организациях так и не установлено. Среди его друзей были С. Бегичев, П. Чаадаев, В. Кюхельбекер, К. Рылеев, А. Бестужев, А. Одоевский и др..
Появление темы о Грибоедове и декабристах в литературе (М. И. Семевский, Д. А. Смирнов, Аполлон Григорьев, А. И. Герцен). Связь появления темы с революционной ситуацией кануна реформ и с движением шестидесятых годов. Возникновение реакционной концепции темы «Грибоедов и декабристы» (Ф. М. Достоевский, А. С. Суворин, В. В. Розанов). Появление специальной научной историографии вопроса (Е. Г. Вейденбаум, Н. В. Шаломытов, П. Е. Щёголев, Н. К. Пиксанов). Вопрос о Грибоедове и декабристах в «Творческой истории «Горя от ума» Н. К. Пиксанова. Важность исследования связей Грибоедова и декабристов в первый петербургский период. Неправильность тезиса о 1820 годе, как о начальном моменте «летоисчисления» «Горя от ума».
Тема о Грибоедове и декабристах наименее разработана в грибоедовской литературе. После восстания 1825 г. тема длительное время была под запретом — около 30 лет. Вопрос о Грибоедове и декабристах проник в литературу лишь после амнистии декабристов (1856). В октябре 1856 г. в «Москвитянине» появилась первая печатная работа М. И. Семевского, тогда еще прапорщика лейб-гвардии Павловского полка, хранившего предания о декабристах: «Несколько слов о фамилии Грибоедовых. Письмо к редактору журнала «Москвитянин»1. В конце опубликованного здесь документального комплекса было помещено «Письмо Грибоедова к какому-то несчастному родственнику», содержание которого не оставляло сомнений: это — письмо Грибоедова к декабристу А. И. Одоевскому. Оно и явилось первым проникновением темы о Грибоедове и декабристах в область печатного слова. В 1859 г. (первый год революционной ситуации кануна реформ) родственник Грибоедова Дмитрий Александрович Смирнов, в будущем — увлечённый мировой посредник, передовой человек 1860-х гг. — опубликовал в «Русском Слове» драгоценный грибоедовский документ — «Черновую тетрадь» Грибоедова и вновь коснулся при этом вопроса о взаимоотношениях Грибоедова с декабристами, преимущественно с А. И. Одоевским2. В 1860 г. М. И. Семевский напечатал в «Отечественных Записках» воспоминания декабриста А. А. Бестужева «Знакомство с А. С. Грибоедовым»3, а через два года Аполлон Григорьев выступил в журнале «Время» (1862) со специальной статьёй, посвящённой «Горю от ума», — «По поводу нового издания старой вещи», где поставил вопрос