Думаю, Вас интересует герой романа Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание".
Противоречия в поведении Родиона Романовича Раскольникова связаны прежде всего с тем, что его человеческая сострадательная натура борется с его бесчеловечной теорией.
Раскольников причисляет себя к сильным мира сего, то есть считает, что, согласно собственной теории, относится к людям, имеющим право сказать собственное слово, к людям типа Ликурга, Наполеона, а сам проявляет жалость по отношению к Мармеладовым, пьяной девочке на бульваре, первым отдаёт последние свои копейки, платит извозчику, чтобы тот отвёз девочку домой. Каждый раз, проявляя милосердие, Родион себя одёргивает, осуждает, ведь ни Ликург, ни Наполеон даже не заметили бы страданий маленьких людей. Не случайно сразу после милосердного поступка Раскольникова следуют его презрительные размышления, например, по поводу девочки: «А пусть! Это, говорят, так и следует. Такой процент, говорят, должен уходить каждый год.. .куда-то.. .к черту... »
Противоречия натуры главного героя романа Достоевского проявляются и в мотивации преступления. "Но мотивировки поведения героя в романе постоянно раздваиваются, ибо сам герой, попавший в плен к бесчеловечной идее, лишается цельности. В нем живут и действуют два человека одновременно: одно раскольниковское «я» контролируется сознанием героя, а другое «я» в то же самое время совершает безотчетные душевные движения и поступки. Не случайно друг Раскольникова Разумихин говорит, что у Родиона «два противоположных характера поочередно сменяются» ".
Повесть А. С. Пушкина называется "Капитанская дочка", но как раз Машу Миронову можно назвать второстепенным действующим лицом.
Сюжетное напряжение повести держится на трех опорных точках. Это образы Швабрина, Гринева и Пугачева, который своими поступками стал своеобразным "проявителем" подлинной натуры персонажей, худших черт Швабрина и лучших — Гринева.
Пугачев в "Капитанской дочке" похож на героя казацких песен и былин. Он появляется сначала как некая загадочная фигура, а затем разрастается и заполняет собой все пространство повествования. Непонятный человек ведет таинственные разговоры с хозяином постоялого двора, больше похожего на разбойничий приют. Он — то ли беглый каторжник, то ли пропойца ("заложил тулуп у целовальника", то есть за водку). Но "огненные глаза", притягивающие внимание, выдают человека незаурядного.
В пророческом сне Гринева читатель уже получает намек на сложность и силу образа (зверство, хитрость и неожиданная ласковость и широта души — обо всем этом мы узнаем после). Пугачев жесток, безжалостен, когда велит казнить защитников крепости, зарубить жену коменданта. Но он помнит добро и ценит искренность, правдивость и верность чести. Именно это подкупает его в Гриневе. Он не мстителен, единственный раз нахмурился, узнав, что Гринев обманул его. С истинно царской, сказочной широтой души он говорит: "Казнить так казнить, миловать так миловать", отпускает Гринева с невестой, дает пропуск во все подвластные ему области.
Пугачев, однако, лукав и умен, он знает своих людей часто "работает на публику", как бы играя роль царя, как е Представляют себе простые люди. Наивная пышность титулов, которые он раздает своим приближенным — это и расчет, и радостная игра во власть. Перед Гриневым он не притворяется, почти открыто говорит, что он самозванец, сравнивая себя с Гришкой Отрепьевым.
Пугачев Пушкина — отчаянный человек, который не променяет три месяца царского пира на тридцать лет райской похлебки. Он и былинный герой, и песенный разбойник, и царь-избавитель для забитого народа. Русская история полна легенд о "подлинном царе", о царе от смерти, настоящем, "правильном" царе, который придет в урочный час. Пугачев назвался таким царем, но люди не пошли бы за ним, если бы он не вел себя, как настоящий повелитель и избавитель.
Последняя встреча Пугачева и Гринева происходит за минуту до казни плененного бунтовщика. В это страшное мгновение Пугачев узнает того, кого полюбил за честность, храброе и доброе сердце, и кивает ему. "Через минуту его голова, мертвая и окровавленная, была показана народу". Пушкин устами героя сокрушается о позорном конце: "Еме-ля! Емеля! — думал я с досады, — зачем не наткнулся ты на штык или не подвернулся на картечь! Лучшего ничего не мог бы ты придумать".
Противоречия в поведении Родиона Романовича Раскольникова связаны прежде всего с тем, что его человеческая сострадательная натура борется с его бесчеловечной теорией.
Раскольников причисляет себя к сильным мира сего, то есть считает, что, согласно собственной теории, относится к людям, имеющим право сказать собственное слово, к людям типа Ликурга, Наполеона, а сам проявляет жалость по отношению к Мармеладовым, пьяной девочке на бульваре, первым отдаёт последние свои копейки, платит извозчику, чтобы тот отвёз девочку домой. Каждый раз, проявляя милосердие, Родион себя одёргивает, осуждает, ведь ни Ликург, ни Наполеон даже не заметили бы страданий маленьких людей. Не случайно сразу после милосердного поступка Раскольникова следуют его презрительные размышления, например, по поводу девочки: «А пусть! Это, говорят, так и следует. Такой процент, говорят, должен уходить каждый год.. .куда-то.. .к черту... »
Противоречия натуры главного героя романа Достоевского проявляются и в мотивации преступления. "Но мотивировки поведения героя в романе постоянно раздваиваются, ибо сам герой, попавший в плен к бесчеловечной идее, лишается цельности. В нем живут и действуют два человека одновременно: одно раскольниковское «я» контролируется сознанием героя, а другое «я» в то же самое время совершает безотчетные душевные движения и поступки. Не случайно друг Раскольникова Разумихин говорит, что у Родиона «два противоположных характера поочередно сменяются» ".
Сюжетное напряжение повести держится на трех опорных точках. Это образы Швабрина, Гринева и Пугачева, который своими поступками стал своеобразным "проявителем" подлинной натуры персонажей, худших черт Швабрина и лучших — Гринева.
Пугачев в "Капитанской дочке" похож на героя казацких песен и былин. Он появляется сначала как некая загадочная фигура, а затем разрастается и заполняет собой все пространство повествования. Непонятный человек ведет таинственные разговоры с хозяином постоялого двора, больше похожего на разбойничий приют. Он — то ли беглый каторжник, то ли пропойца ("заложил тулуп у целовальника", то есть за водку). Но "огненные глаза", притягивающие внимание, выдают человека незаурядного.
В пророческом сне Гринева читатель уже получает намек на сложность и силу образа (зверство, хитрость и неожиданная ласковость и широта души — обо всем этом мы узнаем после). Пугачев жесток, безжалостен, когда велит казнить защитников крепости, зарубить жену коменданта. Но он помнит добро и ценит искренность, правдивость и верность чести. Именно это подкупает его в Гриневе. Он не мстителен, единственный раз нахмурился, узнав, что Гринев обманул его. С истинно царской, сказочной широтой души он говорит: "Казнить так казнить, миловать так миловать", отпускает Гринева с невестой, дает пропуск во все подвластные ему области.
Пугачев, однако, лукав и умен, он знает своих людей часто "работает на публику", как бы играя роль царя, как е Представляют себе простые люди. Наивная пышность титулов, которые он раздает своим приближенным — это и расчет, и радостная игра во власть. Перед Гриневым он не притворяется, почти открыто говорит, что он самозванец, сравнивая себя с Гришкой Отрепьевым.
Пугачев Пушкина — отчаянный человек, который не променяет три месяца царского пира на тридцать лет райской похлебки. Он и былинный герой, и песенный разбойник, и царь-избавитель для забитого народа. Русская история полна легенд о "подлинном царе", о царе от смерти, настоящем, "правильном" царе, который придет в урочный час. Пугачев назвался таким царем, но люди не пошли бы за ним, если бы он не вел себя, как настоящий повелитель и избавитель.
Последняя встреча Пугачева и Гринева происходит за минуту до казни плененного бунтовщика. В это страшное мгновение Пугачев узнает того, кого полюбил за честность, храброе и доброе сердце, и кивает ему. "Через минуту его голова, мертвая и окровавленная, была показана народу". Пушкин устами героя сокрушается о позорном конце: "Еме-ля! Емеля! — думал я с досады, — зачем не наткнулся ты на штык или не подвернулся на картечь! Лучшего ничего не мог бы ты придумать".