В XVII веке Москва представлялась современникам большим городом. Приезжие иностранцы сравнивали ее с Парижем, Прагой, Лондоном. Причем, сравнение проходило всегда в ее пользу. Смута, охватившая Россию в начале XVII века, привлекла внимание иностранных наблюдателей почти всей Европы к еще мало кому изведанной Московии и ее столице.
Именно с того времени о России стали часто издавать сочинения побывавших в ней дипломатов, торговых агентов, военных наемников. В престижных географических атласах появились карты Русского государства и гравированные планы его столицы. Особое первенство в этом принадлежало голландским и габсбургским изданиям.
Планы Москвы первой половины XVII века представляли город как бы с высоты птичьего полета. На них изображались во многом достоверные очертания стен и башен, церквей и монастырей, государственных учреждений и жилых зданий, хозяйственных строений, улиц и переулков, мостов, садов и огородов, площадей и пустырей.Кремль («Кремленаград», Город, Замок) в XVII веке уже окончательно сложился как резиденция царей. После Смуты, при Михаиле Федоровиче и особенно при Алексее Михайловиче окончательно завершилось строительство царского дворца. Дворцовый комплекс к середине века достигает своего расцвета. Тогда же, при патриархе Никоне, строятся и новые Патриаршие палаты. Современники отметили расположение палат Никона рядом с царским дворцом., Не исключено, что уже тогда патриарх начал свое негласное соперничество с царем. Дворец Никона был «каменный и довольно красивый по своей величине». Идет перестройка в Кремле и Приказных палат.
Второе южнославянское влияние
(конец 14 – начало 15 веков) содействует развитию в русской агиографии
витийственно-риторического стиля – «плетения словес» , в результате чего
возрастает эмоциональность и психологизм повествования. Появляется
группа видных агиографов: митрополит Киприан, который перерабатывает
житие митрополита Петра, Епифаний Премудрый (житие Сергия Радонежского,
Стефана Пермского) , серб Пахомий Логофет (житие Кирилла Белозерского и
др. ) . В эпоху укрепления централизованного русского государства (16 в. )
агиография становится на службу идеологическим задачам правительства.
Осуществляя политику Ивана Грозного в области духовной жизни, митрополит
Макарий сильно расширяет сонм русских святых и руководит составлением
их житий, которые объединяются в Великих Четьих Минеях (12 огромных
томов) , включающих почти все обращавшееся на Руси наследие переводной и
оригинальной агиографии, заново переработанное и риторически
украшенное. В 17 века составляются собрания Четьих Миней Германа
Тулупова (1627-1632), Иоанна Милютина (1646-1654) и Димитрия Ростовского
(изд. 1689-1705). В 15-17 веках создается особенно большое число новых
житий, посвященных монахам русского Севера и отразивших колонизационную
роль монастырей, их борьбу за землю с крестьянством. В агиографический
стиль все более вносятся черты реальной жизни. Ж. постепенно сближаются с
бытовой повестью (житие Юлиании Лазаревской) . Во второй половине 17 –
начале 18 веков создаются новые Ж. , посвященные представителям
антифеодального религиозного движения – раскола. Героями их становятся
противники государственной церкви, проклятые ею и гонимые царской
властью (жития Ивана Неронова, Морозовой, Кирилла Выгорецкого и др. ) .
Это направление агиографии тяготеет к изображению народного быта и
отличается «просторечием» . Жанр биографии святого перерастает в жанр
поучительно-полемичекой автобиографии «апостолов» раскола (жития
Аввакума, Епифания) .
На протяжении всего феодального периода Ж.
служили (а иногда служат доныне) целям церковной и политической
пропаганды. Они были одним из основных видов чтения и литературного
творчества средневековья. В научном отношении Ж. имеют значение как
исторический и историко-культурный источник, как развитой литературный
жанр, отражавший различные общественные идеи и эстетические
представления своего времени. Сюжеты житий неоднократно перерабатывались
писателями нового времени, например: «Легенда» А. И. Герцена (1835; в
основу положено «Житие преподобной Феодоры» ) , «Иоанн Дамаскин» А. К.
Толстого (1859), отдельные мотивы в сочинениях Н. С. Лескова, Ф. М.
Достоевского, Л. Н. Толстого и др
В XVII веке Москва представлялась современникам большим городом. Приезжие иностранцы сравнивали ее с Парижем, Прагой, Лондоном. Причем, сравнение проходило всегда в ее пользу. Смута, охватившая Россию в начале XVII века, привлекла внимание иностранных наблюдателей почти всей Европы к еще мало кому изведанной Московии и ее столице.
Именно с того времени о России стали часто издавать сочинения побывавших в ней дипломатов, торговых агентов, военных наемников. В престижных географических атласах появились карты Русского государства и гравированные планы его столицы. Особое первенство в этом принадлежало голландским и габсбургским изданиям.
Планы Москвы первой половины XVII века представляли город как бы с высоты птичьего полета. На них изображались во многом достоверные очертания стен и башен, церквей и монастырей, государственных учреждений и жилых зданий, хозяйственных строений, улиц и переулков, мостов, садов и огородов, площадей и пустырей.Кремль («Кремленаград», Город, Замок) в XVII веке уже окончательно сложился как резиденция царей. После Смуты, при Михаиле Федоровиче и особенно при Алексее Михайловиче окончательно завершилось строительство царского дворца. Дворцовый комплекс к середине века достигает своего расцвета. Тогда же, при патриархе Никоне, строятся и новые Патриаршие палаты. Современники отметили расположение палат Никона рядом с царским дворцом., Не исключено, что уже тогда патриарх начал свое негласное соперничество с царем. Дворец Никона был «каменный и довольно красивый по своей величине». Идет перестройка в Кремле и Приказных палат.