дача — символ счастья; как разрушается образ дачи в петькином сознании, так и у читателя разрушается вера в возможность счастья. город не допустит, чтобы его беззащитная жертва вырвалась, а мимолётный миг загородной недели лишь подчёркивает неприглядность парикмахерской и делает жизнь в ней ещё
горше. грязный город существовал и будет существовать, будет губить все светлые впечатления, невозможно преодолеть его влияние. утрата счастья неминуема: она была предрешена сказочной стилистикой при введении центрального фрагмента
Главной в стихотворении становится идея самовыражения, воплощения неутомимой жизненной энергии, с которой лирическая героиня бросает в море жизни. М.И. Цветаева создает образ неукротимой стихии, которая бушует не только в реальности, но и в сердце лирической героини. Героиня уподобляется серебрящейся морской пене. Она в буквальном смысле сливается с ней, испытывая чувство гармоничного единения с миром морской стихии. Беспутному своеволию морской купели в стихотворении противопоставлены земная соль, надгробные плиты, гранитные колена — статичные, приземленные образы.
дача — символ счастья; как разрушается образ дачи в петькином сознании, так и у читателя разрушается вера в возможность счастья. город не допустит, чтобы его беззащитная жертва вырвалась, а мимолётный миг загородной недели лишь подчёркивает неприглядность парикмахерской и делает жизнь в ней ещё
горше. грязный город существовал и будет существовать, будет губить все светлые впечатления, невозможно преодолеть его влияние. утрата счастья неминуема: она была предрешена сказочной стилистикой при введении центрального фрагмента
Главной в стихотворении становится идея самовыражения, воплощения неутомимой жизненной энергии, с которой лирическая героиня бросает в море жизни. М.И. Цветаева создает образ неукротимой стихии, которая бушует не только в реальности, но и в сердце лирической героини. Героиня уподобляется серебрящейся морской пене. Она в буквальном смысле сливается с ней, испытывая чувство гармоничного единения с миром морской стихии. Беспутному своеволию морской купели в стихотворении противопоставлены земная соль, надгробные плиты, гранитные колена — статичные, приземленные образы.